Отцом современной индустрии венчурного капитала принято считать генерала Джорджиза Дориота. В 1946 году Дориот основал Американскую корпорацию исследований и развития (American Research and Development Corporation), величайшим успехом которой стала Digital Equipment Corporation (DEC). Когда DEC (Диджитал Эквипмент Корпорейшн) разместила свои акции на бирже в 1968 году, она обеспечила Американской корпорации исследований и развития (АКИР) рентабельность 101% в год. 70 тысяч долларов США, которые АКИР инвестировала в Диджитал Эквипмент Корпорейшн в 1959 году, имели рыночную стоимость 37 миллионов долларов США в 1968 году.
Название «венчурный» происходит от английского venture, что переводится как «рискованное предприятие». От обычных схем венчурное финансирование отличается как раз повышенной степенью риска: инвестор не гарантирован от потерь вложенных денег залогом или закладом. В качестве вознаграждения он, как правило, получает долю в уставном капитале предприятия или пакет акций. Венчурный капитал предполагает преимущественное финансирование инновационных проектов: вложение средств в новейшие научные разработки является наиболее рискованным.
Венчурные фонды в России появились в начале 1990-х, а первые венчурные инвестиции были сделаны в 1995 году. Подкосил венчурный бизнес кризис 1998 года, хотя инвесторам нужно было не бежать из России, а скупать по дешёвке российские компании. Выяснилось, что российские высокие технологии пока ещё не смогли завоевать своего инвестора. В России предпочитают вкладывать деньги в проверенные отрасли экономики
В России на раскрутку бизнеса люди занимают деньги не на рынке, а друг у друга. В редких случаях им удаётся «заразить» своей идеей какую-нибудь компанию (обычно в этом случае фирма одновременно вкладывается в капитал предприятия (покупает акции) и выдаёт кредит). Уже существуют в России и специализированные венчурные фонды, но в основном они инвестируют средства в наукоёмкие проекты.
Сейчас в России насчитывается около 40 венчурных фондов с суммарным капиталом в $4 млрд., однако объём вложенных ими средств с 1994 по 2001 годы составил всего $580 млн. в 250 проектов. Хотя средневзвешенная доходность этих проектов составила 16% – один из лучших показателей среди развивающихся экономик.
Успех объясняется просто: венчурный капитал в России вкладывается не в высокие технологии, как на Западе, а «по-русски» – в быстро окупаемые проекты. Так, 27% средств венчурных фондов, работающих в России, было направлено в пищевую промышленность, 9% – в медицину и фармацевтику, 5% – в упаковку, а в высокотехнологичную сферу телекоммуникаций – лишь 25%. В Минпромнауки утешаются тем, что в России ещё надо поискать научные разработки, готовые к запуску в производство.
Специалисты считают, что банки, конечно, начнут заниматься венчурным финансированием только тогда, когда полностью выжмут возможность заработка денег на рынке кредитования и когда конкуренция начнёт вытеснять их с этого рынка. В силу этой причины скорее всего сначала в венчурный бизнес придётся пойти небольшим банкам и компаниям, которых конкуренция в первую очередь вытеснит в другие, пока не очень занятые ниши. По мнению банкиров, развитие венчурного рынка пойдёт сразу с нескольких сторон. Венчурным бизнесом станут заниматься иностранные структуры. Начнут они скорее всего с крупных проектов, а также будут работать в рамках специализированных, «социальных» программ международных фондов (ЕБРР и т.п.), направленных на развитие венчурного рынка в России. Государство станет поддерживать наукоёмкие проекты и предпринимательство в определённых областях. «Государство должно определить ключевые отрасли и направления, которые будет поддерживать через гарантии финансирования венчурных проектов. Государство не должно финансировать венчурные инновационные проекты – его забота лишь фундаментальная наука». Об этом заявил вице-премьер правительства России Борис Алёшин. «Государство должно стоять на перекрестке в виде регулировщика и создавать благоприятные условия для бизнеса», – уточнил вице-премьер. С этим мнением полностью солидаризировался и председатель Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг Игорь Костиков. По мнению главы ФКЦБ, сегодня «государство уже всё, что необходимо для развития венчурного инвестирования, сделало». Правда, тут же добавил, что «это не значит, что мы будем сидеть сложа руки – мы будем образовывать участников рынка, чтобы они могли пользоваться имеющимися инструментами». Представители правительства крайне благодушны. Конечно, вице-премьер не мог не отметить, что его беспокоит «разрыв между созданием научно-технического результата, технологий и финансированием создания рыночного продукта», но в целом чиновники излучают оптимизм. Например, по словам Бориса Алёшина, «в России одно из самых прогрессивных законодательств в мире, просто у нас не хватает правоприменительной практики», а Игорь Костиков, как оказалось, не видит «проблем с поиском ресурсов на 3-5 лет на внутреннем рынке для финансирования инновационных проектов». Единственный, кто внёс некий диссонанс в этот слаженный дуэт, был замминистра промышленности и науки Андрей Фурсенко, который посчитал, что государство может финансировать какие-то проекты. Ему сказали – «не может», хотя почему, не пояснили.
О самом венчурном финансировании и венчурном бизнесе представители правительства говорят словами переводных учебников, с примерами из истории США и Великобритании, поскольку в России венчурного бизнеса практически нет. Деятельность иностранных организаций типа Европейского банка реконструкции и развития и небольшого числа отечественных фирм погоды не делают. Для того чтобы в нашей стране венчурный бизнес приобрёл какие-то значимые масштабы, надо решить несколько задач. Игорь Костиков и Борис Алёшин подчеркивают, что маленькая фирма должна превращаться в большую и обеспечивать доход инвесторам с помощью выпуска акций (инкорпорирования). По словам Игоря Костикова, российский фондовый рынок к этому готов. Вопрос в другом - готовы ли участники рынка к появлению на рынке новых ценных бумаг, которые выпущены не монополиями и не сырьевыми компаниями, и кто станет основным покупателем не «голубых фишек» в России? Если не будет спроса на рынке, то у фирм не будет средств для дальнейшего развития, а значит, и никакой венчурный бизнес не появится. Спрос на акции в конечном счёте возникнет только тогда, когда идеи станут превращаться в конкретный ликвидный товар, который будет хорошо продаваться и приносить хороший доход. И здесь есть проблемы. Во-первых, объём платежеспособного спроса внутри России невелик, а высокотехнологичные изделия, как правило, стоят довольно дорого (по крайней мере сначала). Во-вторых, у нас нет системы коммерциализации разработок, а её выстраивание занимает не одно десятилетие. В-третьих, по словам Бориса Алёшина, российские учёные часто считают, что их «наука это что-то чистое и светлое, а деньги всегда грязные».
Объекты инвестиций
Венчурные капиталисты могут быть универсальными или узкоспециализированными инвесторами в зависимости от своей инвестиционной стратегии. Универсальными инвесторами называются венчурные капиталисты, инвестирующие в различные отрасли промышленности, или в компании, в различных географических местоположениях, или в различные стадии жизненного цикла компании. В качестве альтернативы, инвесторы могут специализироваться в одной или двух отраслях промышленности или инвестировать только в компании на определённой географической территории. Не все венчурные капиталисты инвестируют в «стартапы». В отличие от венчурных фирм, которые инвестируют только в компании на ранних стадиях, венчурные капиталисты вдобавок к этому инвестируют в компании на различных стадиях делового жизненного цикла.
Венчурный капиталист может инвестировать, прежде чем появится реальный продукт или прежде чем компания будет организована (так называемое «посевное инвестирование»), или может предоставить капитал, чтобы «запустить» компанию на первой или второй стадии развития, которое также называют «ранним инвестированием». Венчурный капиталист также может обеспечить необходимое финансирование, чтобы помочь компании перерасти критическую финансовую массу и стать более успешной («финансирование на стадии расширения»). Венчурный капиталист может инвестировать средства в течение всего жизненного цикла компании, и поэтому некоторые фонды фокусируются на инвестировании в компании на более поздних стадиях, оказывая финансовую помощь для того, чтобы компания переросла «критическую массу» и привлекла общественность к финансированию через приобретение акций на бирже.
В качестве альтернативы, венчурный капиталист может помочь в слиянии с другой компанией, обеспечивая ликвидность и выход учредителям компании. Некоторые венчурные фонды, напротив, специализируются на поглощении, реформировании или рекапитализации акционерных компаний открытого и закрытого типа, являющихся привлекательными для инвесторов. Существуют различные венчурные фонды: те, которые широко диверсифицируются и инвестируют в компании в различных отраслях промышленности, начиная с полупроводников, программного обеспечения, и кончая розничной торговлей и ресторанным бизнесом, и те, которые специализируются только лишь в одной технологии.
Пока инвестиции в высокие технологии составляют большую часть венчурного инвестирования США в связи с чем венчурная индустрия привлекает к себе много внимания. Венчурные капиталисты также инвестируют в компании, работающие в сфере строительства, промышленного производства, бизнес услуг и т. д. Некоторые фирмы специализируются на инвестициях в розничные компании, другие фокусируются на инвестициях только лишь в «социально ответственные» стартовые предприятия. Венчурные фирмы бывают различных размеров, от небольших компаний, специализирующихся на семенном финансировании с оборотом в несколько миллионов долларов США, до крупных фирм с оборотом инвестируемого по всему миру капитала более миллиарда долларов.
Общим знаменателем во всех этих видах венчурного инвестирования является то, что венчурные капиталисты – это не пассивные инвесторы. Они проявляют активный и надлежащий интерес к консультированию, руководству и развитию компаний, в которые они инвестировали. Они хотят увеличить стоимость за счёт своего опыта в инвестировании в десятки и сотни компаний. Некоторые венчурные фирмы успешно создают синергетический эффект между различными компаниями, в которые они инвестировали. Например, одна компания, у которой есть отличная программа, но нет нормальной дистрибьютерской технологии, может быть скооперирована с другой компанией или её руководством в венчурном портфеле, которая обладает лучшими дистрибьютерскими технологиями.
Материалы сайта могут содержать информацию, не подлежащую просмотру
начало статьи