Альманах рукописей: от публицистики до версэ  •  Сетевое издание Эссе-клуба ОМ

Гавриил Каменев(1772–1803)

ВЕРСЭТИKАVERSETHICS

Граф Глейхен (Поэма) «Графы и князья имперские, Изготовьтесь к трудным подвигам, Собирайте храбрых рыцарей В Палестину на войну идти! Воспылайте в сердце ревностью Мстить неверным за религию И блестящими победами Вы разрушьте власть калифскую!» Так в пространной всей Германии От Дуная к Бельту бурному Увещанья Папы Римского Звучным гласом раздавалися. Ревность к вере, слава, мужество Воспылали в сердце Глейхена: Он в числе князей и рыцарей В Палестину собирается. Оставляет в лютой горести Он свою супругу милую, На брегу ручья струистого С ней прощается в последние, Вырываясь из объятия, С новым жаром возвращается. Души нежные и страстные В поцелуях жарких, пламенных Съединяются на их устах. Льются слёзы из очей её, Слёзы горькие, сердечные, И растрёпанные волосы, Рассыпаясь, развеваются По стальным доспехам рыцаря. Как орёл в день красный, солнечный Быстро вверх летит по воздуху, Так на добром на коне своём Граф поспешно удаляется. Он в воинский стан приехавши, Видит войски, видит рыцарей, В Палестину поспешающих. Пламенеют все желанием Оказать в сраженьях мужество И в геройских храбрых подвигах Лить рекой кровь сарацинскую. Ужас рыцарям предшествует, И победа с звучной славою Им плетёт венки лавровые. Перед всеми отличается Граф с его оруженосцами, Поощряем к вере ревностью, Без боязни и без трепета Предает себя опасностям, Он в священном исступлении Проливает кровь неверную, Покрывает землю трупами, Иордан в волнах тела несёт. Но, с чрезмерною отважностью Предаваясь он опасностям, Начал жаркое сражение С небольшим отрядом воинов. На венгерском он коне своём Повсеместно им предшествовал, Презирая сопротивников, Поражал их острием меча. Как из лука вдруг звенящего Засвистев стрела по воздуху, Пробивает сталь брони его И пронзает ребра рыцаря. В зверском бешенстве бросаются Злые варвары на Глейхена, Дикий вопль их лютой ярости Раздается по окрестностям. Раздражённый их неистовством, Он за острый меч хватается, Взором гордым и презрительным На свирепых смотрит варваров. Но из раны кровь текущая Ослабляет силы рыцаря. Тщетно воины старалися Победить толпу противников: Сарацины удаляются И влекут с собою Глейхена, Оковав цепями тяжкими. Восхищённый сей победою, Хочет видеть калиф пленника. Весь в крови, в пыли сражения, Граф представлен во дворец его. С гордым видом и насмешливым Говорил ему владелец сей: «Глейхен, ты тепере пленником, Где твои герои, рыцари? Пусть придут освободить тебя Из числа моих невольников. Между тем в доспехах рыцарских, Излечивши рану тяжкую, Поливай цветы в саду моём Ты рукой твоей геройскою». Излечивши рану Глейхена, В сад серальский повели его Поливать цветы душистые. Водомёты там из мрамора И бассейны из аспида. Пышность всюду представлялася В украшениях искусственных, А природы вид застенчивый Трепетал под игом роскоши. Глейхен, мужеством и храбростью Столь ужасный неприятелям, Вскоре сделался из рыцаря Попечительным садовником. С неусыпным трудолюбием Занимается работою. Вид природы обновляется Благодетельной рукой его. Дал он волю всем растениям, И течению источников Отверзает путь свободнейший. Воды чистые, прозрачные Там с журчаньем изливаются, Протекают меж кусточками По песку, по мелким камешкам. Орошается струями их На лугу трава цветистая. Сад трудами графа Глейхена Становится лучше прежнего. Лишь заря в одежде розовой На востоке появляется, Сквозь покров тумана сизого Сыплет золото с рубинами И весёлою улыбкою Предвещает утро красное, Он поспешно одевается, Кормит птиц, в саду летающих, В пруд бросает зёрна хлебные. Там играет рыба резвая В глубине воды кристальныя И, кидаясь вверх, круги струит На его стеклянной плоскости. Прежде рыцари и воины Окружали графа Глейхена, А теперь фазаны, голуби И павлины златопёрые Ходят вкруг его, пшено клюют. Но при всех природы прелестях Часто скука, грусть, уныние Отягчают душу рыцаря. Часто, скрывшись в тень прохладную Мелколиственной акации, Он слезами обливается О своей жестокой участи. У журчащего источника Вспоминает дни спокойные, Как с любезною супругою Провожал он жизнь счастливую В тишине и в удовольствии. Но под тень древес развесистых И ручья на берег чистого Повсеместно графу следует Томный взор калифской дочери. В сердце нежном возгорается Пламень страстный любви к нему. Часто в сладостном унынии, Пригорюнившись, сидит она И его супруги счастию, Воздыхаючи, завидует. Ах, нельзя словами слабыми Описать во всей подробности Красоту калифской дочери, И нельзя изобразить лицо Миловидное, приятное, Рост, осанку, стройный стан её, Взоры томные, любезные, Где, как в самом чистом зеркале, Непорочность с добродетелью В скромном виде представлялася. Чтоб короче всё сказать об ней: Таковых собранья прелестей Не бывало и не видано При дворах султанов Азии. Из высоких окон терема Часто взоры сей красавицы Обращались на садовника. Робость, стыд, желанья страстные Колебали сердце нежное. Долго им сопротивляяся, Напоследок в сад идёт она. По ступеням круглой лестницы Тихим шагом вниз спускается, Но от страха и стыдливости Кровь в Селине взволновалася, Ослабев, она вдруг падает На цветочки благовонные, Хлад по нервам разливается, И любезное лицо её Покрывает бледность смертная. Занимался граф работою, Из протока воду черпая, Поливал тогда цветы в саду; И меж розами, лилеями Видит он девицу милую. Как в струях прозрачных озера Вид луны изображается, Так Селину посреди цветов Глейхен видит в нежных прелестях. Ветерок прохладный западный Вьётся в тёмных волосах её, С тихим трепетом глядит она На любезного садовника. Если б Глейхен музильманом был, Удалился б от прекрасной, Но не знает страха, робости Сердце смелое, геройское. С видом скромным и почтительным Он к Селине приближается. Боязливая красавица Хочет прочь бежать от рыцаря, Но смущение с стыдливостью Ей в намереньи препятствуют. Ослабев, вторично падает На цветы, росой блестящие. Вздохом жарким взволновалася Грудь калифской милой дочери. Разливалась бледность с томностью По прелестному лицу её. Граф страшится, чтоб от слабости С нею обморок не сделался, Освежить её старается Из ручья водой холодною. Чуть Селина робким голосом Начинает говорить ему, Но умолкла и в смущении Проливает слёзы горькие. С нежной ласкою, с приятностью Утешает он любезную. С видом скромным, воздыхаючи, Руку графу подаёт она. Милый взор, осанка, прелести Потрясают сердце рыцаря, Но он страсти сей противится: Вспомнил вдруг супругу нежную, И обет взаимной верности, И священный долг супружества Оживляются в душе его. Он, Селину взявши за руку, Тихо по саду ведёт её И в молчаньи приближается Ко дверям серальской лестницы, Но она, поспешно вырвавшись, Удалилася от рыцаря И в своей печальной комнате, Запершись, всю ночь проплакала. Нужно ль будет мне рассказывать Вам, читательницы милые, Что Селина каждый, каждый день Посещала цветники в саду, Что бежал сон от очей её, Целым веком ночь казалася, Что, едва заря румяная Покрывала небо пурпуром, Одеваясь, поспешала в сад Зреть предмет любви и нежности. Граф хоть в рабстве был и счастливым, Но любовью не уменьшилась В нём приверженность к религии. Он намеренье взял твёрдое Сарацинку столь прелестную Научить священной истине. Страсть намеренью способствует, И Селину обращает он В христианскую религию. Глейхен всячески старается И выдумывает способы, Чтоб красавицу любезную Взять с собой в своё отечество, Чтоб избавить и спасти её От свирепого родителя. Вихри, волны, гром и молнии Презирает сердце страстное, И Селина соглашается Скрытно ехать с ним в Германию. Но, при всей к супруге верности, Мог ли граф, любя столь пламенно, Увезти её девицею? Пусть притворные смиренники, Здесь читая, улыбаются, – Нужда пишет часто свой закон. Граф из слабостей естественных Избрал самую малейшую. Он клянётся в вечной верности, Он клянётся быть супругом ей. Ночь побегу их способствует, Судно быстро по волнам плывёт, Время скоро мчится, в радости Целый год минутой кажется. Граф с любезною подругою Счастьем новым наслаждается; В новых клятвах вечной верности Дни проходят у любовников, И по долгом путешествии Глейхен прибыл с ней в отечество. Вечер в ризах чёрных, пасмурных, Рассыпая тени влажные По долине и кустарникам, Разливал туман, как озеро. Глейхен к замку приближается, Где он жил с супругой верною. Шпицы башен, мхом покрытые, Из тумана возвышаются. В роще тёмной соловей поёт, Ручейки журчат по камешкам, Бьют часы – и глухо в воздухе Колокольный звон теряется. Глейхен вспомнил, воздыхаючи, Время юных лет протекшее, Он себе представил мысленно, Как супруга с ним прощалася, Как из томных из очей её Слёзы перлами катилися, Как в жестоком он отчаяньи С ней расстался на брегу ручья. «Горе мне, – наш рыцарь думает, – После пламенных лобзаниев Я представлю ей совместницу, – Вид Селины оскорбит её, Что скажу я в оправдание?» Граф вступает в древний замок свой И в покой супруги милыя Поспешает с робкой радостью. Дочь султанская в смущении Тихо вслед идёт за рыцарем И от страха и стыдливости Прикрывает красоту свою Покрывалом тонким, шёлковым. Граф взошёл супруги в комнату, Видит в чёрном одеянии Он жену свою любезную. В скуке, в горести глядит она На портрет супруга нежного, Держит арфу – песнь печальную Припевает тихим голосом. Томный звук от струн сливается С тоном голоса унылого. Арфа падает из рук её, Вскрикнув, вмиг она бросается В распростёртые объятия К мужу, ею столь любимому. Проливая слёзы радости, Лобызает он жену свою, Бледность прелестей лица её Он кропит слезой горячею. С видом робким и отчаянным Ждёт своей Селина участи, Воздохнувши, повергается На колени пред графинею И дрожащим, томным голосом Начинает говорить она, Но едва произнести могла: «Я калифа дочь несчастная…», Онемела и от слабости Пала в обморок бесчувственна. Глейхен начал говорить об ней: «Так, графиня, из любви ко мне Дом отца она оставила, Из неверной обратилася В христианскую религию. Я прекрасной сарацинке сей Одолжен моей свободою. Путешествия, опасности, Смерть она, погибель презрила Из чрезмерныя любви ко мне». Тут графине открывается Связь супруга с незнакомкою, Но душа её возносится Над пустыми предрассудками И в своих сердечных чувствиях Побеждает гнусность ревности. Бросив нежный взгляд на Глейхена, Заключает во объятия Злополучную совместницу. Покрывало сняв с лица её, Говорит она: «Мы вместе все Будем жить в взаимной верности И друг друга будем ввек любить Неразрывною любовию, И не только ложе брачное, Но и гроб – могила тёмная Пусть навек не разделяют нас». Духовенство оскорбляется, Видя двух супруг у Глейхена, И закона нарушение Хочет мстить ему проклятием. Граф поспешно в Рим отправился, Он целует туфлю папскую, Ищет Папы покровительства. С видом, кротости исполненным, Сей начальник говорит ему: «Не могу закона строгостью Разорвать взаимный узел сей. Коль любовь соединила вас, В мире будьте все, в спокойствии». Граф с восторгом возвращается К двум супругам во объятия. Радость, счастье, удовольствие В сем семействе водворилися; Ревность, скука, попечении Прочь от замка удаляются. Две супруги нежно, искренне Меж собой питали страсть любви И взаимным удовольствием Графу, ими столь любимому, Услаждали жизнь блаженную. Стен серальских в пышной роскоши Окружённый взором прелестей, Сам султан в забавах, в счастии Мог ли графу уподобиться, – Иногда с одной черкашенкой Он утех вкушает сладости, Граф же с новым удовольствием От любви супруг питается. По обеим сторонам его Две подруги, сердцу милые, Посреди их он покоится В целомудренных объятиях. Каждый год блаженной жизни сей Был увенчан новой радостью: Два любви залога нежные К счастью Глейхена рождалися. Он в семейственном спокойствии До глубокой дожил старости, И власами серебристыми Приукрасилось чело его. Но когда из жизни временной Перешёл он в вечность мирную, И супруги скоро вслед за ним Бренность жизни сей оставили. Как, на брачном ложе вместе все, Живши в свете сем, покоились, Так и в гробе по бокам его Вместе вечным сном покоятся.   ——— • ——— Гавриил Каменев [1802 г.]   _______________________ (*) Подражание немецкому. — Примеч. автора (см. автограф).       Автограф Г. П. Каменева. Рукопись поэмы «Граф Глейхен» (1802 год).     В своей балладе Г. П. Каменев пересказал легенду, которую записал Николай Михайлович Карамзин и включил эту историю в свои «Письма русского путешественника» (см. ниже: Эрфурт, 22 июля [1789 г.]).   Н. М. Карамзин рассказывает о своём посещении в 1789 году церкви Святого Якова в городе Веймар: «В церковь св. Якова надобно было зайти для того, чтобы видеть там на стене барельеф покойного профессора Музеуса, сочинителя „Физиогномического путешествия“ и „Немецких народных сказок“» (Музеус* был профессором классической филологии и истории в Веймарской гимназии. — Примеч. ред.), а также о посещении церкви Святых Петра и Павла на холме Питерсберг (Petersberg) – на месте, где был погребён граф Ламберт II фон Глейхен (Гляйхен) и две его супруги. Легенду о двоежёнстве графа Ламберта II, пленённого сарацинами во время крестового похода и возвратившегося на родину с любовницей, дочерью знатного магометанина, ставшего его второй женой, подтверждает надгробный камень графа фон Глейхена начала XIII века. На каменной плите изображены трое: граф Ламберт II с мечом и щитом, графиня фон Глейхен и вторая жена-сарацинка. (Из бенедиктинского монастыря Святого Петра эта надгробная плита позднее была перенесена в собор Богоматери, что находится там же – в городе Эрфурт, столице Тюрингии, – и вмонтирована в южную стену собора.)   Эрфурт, 22 июля   В два часа приехал я сюда из Веймара, остановился в трактире (которого имени, право, не знаю); выпил чашку кофе, пошёл на так называемую Петрову гору в бенедиктинский монастырь и просил там первого встретившегося мне отца указать то место, где погребён граф Глейхен. Толстый отец (NB: монастырь очень богат) охриплым голосом сказал мне, чтобы я шёл к отцу церковнику. Мне надлежало идти через длинные сени или коридор, где в печальном сумраке представились глазам моим распятия и лампады угасающие. Вожатый оставил меня в коридоре и пошёл искать отца церковника. Трудно описать, что чувствовал я, прохаживаясь один, в глубокой тишине, по сему тёмному коридору и смотря на лампады и на старые картины, на которых изображены были разные страшные сцены. Мне казалось, что я пришёл в мрачное жилище фанатизма. Воображение моё представило мне сие чудовище во всей его гнусности, с поднявшимися от ярости волосами, с клубящеюся у рта пеною, с пламенными, бешеными глазами и с кинжалом в руке, прямо на сердце моё устремлённым. Я затрепетал, и холодный ужас разлился по моим жилам. Из глубины прошедших веков загремели в мой слух адские заклинания; но, к счастию, в самую сию минуту пришёл мой вожатый, и фантомы моего воображения исчезли. «Отец церковник, – сказал он, – вместе с другими отцами сидит за вечернею трапезою». — «Да не можешь ли ты сам показать мне гроб Глейхена?» – спросил я. «Могу, – отвечал он, – если вы только его хотите видеть». — Вошедши в церковь, поднял он две широкие скованные доски, и я увидел большой камень. — Выслушайте историю. Когда святая ревность выгнать неверных из земли обетованной заразила всю Европу и благочестивые рыцари, крестом ознаменованные, устремились к Востоку, тогда Глейхен, имперский граф, оставил своё отечество и с верною дружиною направил путь свой к странам азиатским. Не буду описывать вам великих дел его мужества. Скажу только, что самые храбрейшие рыцари христианства удивлялись его подвигам. Но небесам угодно было искусить несчастием веру героя – граф Глейхен попался в плен к неверным и стал невольником знатного магометанца, который велел ему смотреть за своим садом. Граф, несчастный граф поливал цветы и стенал в тяжком рабстве. Но тщетны были бы все его стенания и все обеты, если бы прекрасная сарацинка, милая дочь господина его, не обратила взоров нежной любви на злосчастного героя. Часто в густых тенях вечера внимала она жалобным песням его; часто видела невольника, молящегося со слезами, и сама слёзы проливала. Робкая стыдливость долгое время не допускала её изъясниться и сказать ему, что она берёт участие в его печали. Наконец искра воспылала – стыдливость исчезла – любовь не могла уже таиться в сердце и огненною рекою излилась из уст её в душу изумлённого графа. Ангельская невинность её, цветущая красота и способ разорвать цепь неволи не дали ему вспомнить, что у него была супруга. Он клялся сарацинке вечно любить её, если она согласится оставить своего отца, отечество и бежать с ним в страны христианские. Но она уже не помнила ни отца, ни отечества – граф был для неё всё. Прекрасная летит, приносит ключ, отпирает дверь в поле – летит с своим возлюбленным, и тихая ночь, одев их мрачным своим покровом, благоприятствует их побегу. Счастливо достигают они до отечества графского. Подданные лобызают своего государя и отца, которого считали они погибшим, и с любопытством смотрят на его статную спутницу, покрытую флёром. При входе во дворец графиня бросается в его объятия. «Ты опять меня видишь, любезная супруга! – говорит граф. – Благодари её (указывая на свою избавительницу), – она всё для меня оставила. Ах! я клялся любить её!» – Граф хочет рукою закрыть текущие слёзы свои. Сарацинка открывает своё лицо, бросается на колени перед графинею и, рыдая, говорит: «Я теперь раба твоя!» — «Ты сестра моя, – отвечает графиня, подымая и целуя сарацинку, – супруг мой будет твоим супругом; разделим сердце его». Граф удивляется великодушию супруги – прижимает её к своему сердцу – все обнимаются и клянутся любить друг друга до гроба. Небеса благословили сей тройственный союз, и сам папа утвердил его. Мир и счастье обитали в графском доме, и верные супруги были погребены вместе – в Эрфурте, в церкви бенедиктинского монастыря – и покрыты одним большим камнем, на котором рука усердного художника вырезала их изображения. Я видел сей большой камень и благословил память супругов. _______________________ * Иоганн Карл Август Музеус (нем. Johann Karl August Musäus; 1735–1787) последние годы своей жизни посвятил собиранию сказок, преданий, легенд, имевших хождение в Германии, и литературной обработке произведений устного народного творчества. Итог этой работы – пятитомный сборник «Народные сказки немцев» (нем. Volksmahrchen der Deutschen), который был издан в течение 1782-1788 гг. В пятый том (1787 г.) вошла легенда о графе Ламберте II фон Глейхене (под именем Эрнста фон Гляйхена) и его двух жёнах в форме сказки Melechsala (встречаются разные варианты транслитерации: «Мелексала» или «Мелехсала», «Мелехзала»).       В предпринятом 1909 году, практически стереотипном – максимально приближенном к оригиналу, переиздании сборника сказок И. К. А. Музеуса «Народные сказки немцев» (Berlin : Bruno Cassirer, 1909) сохранена структура, а также набор шрифта, заставки и другие элементы оформления первого издания пятитомного сборника Volksmärchen der Deutschen (Gotha : Carl Wilhelm Ettinger, 1782-1788).     → см. : И. К. А. Музеус «Народные сказки немцев» (1909) — PDF : 15 Мб   Для ознакомления с содержанием и сравнения с оригинальным текстом сказки Музеуса «Мелексала» (Melechsala) приводится перевод В. Пугачёва как вариант современного переложения на русский язык из книги «И. К. А. Музеус. Народные сказки и легенды» (Москва, 2005)*. _______________________ * Музеус И. К. А. Народные сказки и легенды / Иоганн Карл Август Музеус ; пер. с нем. В. А. Пугачёва. — Москва : Э.РА, 2005. – 600 с. : ил. — 1000 экз. — 20.0×14.5 см. — ISBN 5-86700-031-1. — (Репродукции: гравюры на дереве).   → см. перевод : И. К. А. Музеус «Мелексала» (Melechsala) — PDF : 1 Мб   По сказке И. К. А. Музеуса «Мелехзала» (Melechsala) австрийский композитор Франц Петер Шуберт (нем. Franz Peter Schubert; 1797–1828) написал оперу в 2-х действиях «Граф фон Гляйхен» (нем. Der Graf von Gleichen, 1827; премьера: 15.12.1865, Вена). Автор либретто – Эдуард фон Бауэрнфельд (нем. Eduard von Bauernfeld; 1802–1890) – изменил сюжет легенды: в концовке оперы первая жена графа, не желая делить любовь законного мужа с другой, убивает соперницу.       Изображение сцены из легенды о графе Глейхене (нем. Der Graf von Gleichen) и его двух жёнах на нотгельдах немецкого города Гота (Тюрингия) (нем. Sachsen-Gotha, Thüringen, Deutschland). _______________________ * Нотгельды (нем. notgeld) — деньги чрезвычайных обстоятельств, изготовленные и введённые в оборот местными органами власти. На иллюстрации – бумажный денежный знак достоинством в 50 пфеннигов (Deutsches Notgeld, 50 Pfennig, 31.12.1921) c надписью «Drei Gleichen in Thüringen», дословно: «Трое Глейхен в Тюрингии» (см.: аверс–реверс).     → Другие произведения автора : ВЕРСЭТИKА • Произведения

Об авторе ■ Опубликовано: 5 октября 2014 года Текст предоставлен корреспондентом. Дата поступления текста в редакцию альманаха Эссе-клуба ОМ: 04.10.2014