Каждый художник по-разному проходит свой творческий путь. И дело здесь, пожалуй, не в величине дарования. Если перед нами настоящий художник – большого или малого таланта – он неповторим, и постижение им истины в её противоречиях и сложностях – всегда личное, выстраданное. Живописец Владимир Иванович Бичевой, по словам его коллег, был предан искусству. Скромный и неразговорчивый, он остался в памяти всех, кто его знал, прежде всего лириком, созерцателем, человеком с глубоким и поэтичным чувством влюблённости в природу.
Родился Владимир Иванович Бичевой 27 октября 1934 года в посёлке Ачаир Ульяновского района Омской области. Вспоминая впоследствии о своём детстве, он напишет и о родном доме, стоявшем на высоком берегу, откуда была видна необозримая гладь Иртыша, и об упоительном ачаирском лете – «тёплом, ярком, цветастом», когда пятилетним ребёнком он бегал по заливным лугам, поросшим белыми ромашками, с блёстками озерков, и солнце пригоршнями рассыпáло свет на его лицо… А в воздушных потоках трепетала маленькая точка – жаворонок… Окружающая природа, быт сельчан приводили в восторг детскую душу, раскрытую переживанию прекрасного: «…На образовавшемся от разлива Иртыша острове росли ивы, берёзы, сосны, даже дикие яблони, черёмуха, ежевика, смородина и многое другое… Берег затона весь усыпан лодками, на которых бабы переправлялись на другой берег за ягодой. Вода в затоне тёплая, спокойная, и всюду мостики, мостики и бабы разноцветные…». Бичевой принадлежал к числу тех людей, которые навсегда остаются верны своим детским привязанностям – родной земле, людям, среди которых рос. Эти воспоминания питали всё его творчество.
В 1938 году семья переехала в деревню Тургеневку Кормиловского района, куда был направлен на руководящую работу отец. Летом Тургеневка вся утопала в зелени, вокруг – берёзовые рощи, вдали – простиравшаяся радужная «саврасовская» степь, упоительный запах диких яблонь… Здесь Владимир изведал и радости деревенских игр, и приволье мальчишеской жизни, и работу в поле на сенокосе. Неброская сибирская природа, устойчивый крестьянский быт стали той средой, что взрастила художника, во многом определив его личность.
Он помнил, как с началом войны отца забрали на фронт, а мать из детского сада вела сына на маслозавод, «где тёрла казеин для самолётов». Помнил, как в 1943-м после ранения отец вернулся домой. Острота, сила детских воспоминаний огромны, а для художника они стали определяющими. Неслучайно в конце своего жизненного пути он поведал их своему дневнику.
С семи лет у Владимира проявился интерес к рисованию. Его способности в живописи почувствовала и всячески старалась развивать его школьная учительница – Ольга Семёновна. По словам художника, она первая его открыла. Эвакуированная в 1942 году из блокадного Ленинграда учительница увлекала мальчика рассказами об удивительном городе на Неве, его дворцах и музеях. Но о том, чтобы стать «настоящим» художником, он не смел и мечтать. Вскоре произошло его знакомство с омским живописцем Николаем Филипповичем Кликушиным: тот наведывался в Тургеневку к своим родственникам, жившим по соседству с Бичевыми. По совету Кликушина девятилетний автор представил на областную детскую выставку в Омске две работы – «Портрет отца» и «Интерьер комнаты». Эти небольшие бесхитростные акварели были замечены Лидией Михайловной Жолобовой, пригласившей Владимира заниматься в художественной студии. В течение нескольких лет по выходным дням юноша приезжал из Тургеневки в город, в музей изобразительных искусств. Там располагалась студия, возглавляемая Алексеем Николаевичем Либеровым. «Прямо в зале музея. Громадные северные окна в занавесях, по стенам громадные картины, в витринах экспонаты – Фаберже, в простенках маленькие портреты… громадный рояль. В этом большом зале мы сидим за мольбертами. Каширин Слава, Слава Возницкий, Слава Белов… и многие, которых я не помню. Лидия Михайловна удивительная. Она напомнила мне сразу Ольгу Семёновну – мою учительницу в первом классе…». Познакомился он и с Петром Степановичем Мухиным, бывшим в те годы членом правления Омского отделения Художественного фонда РСФСР, впервые побывал в его мастерской, находившейся неподалёку от музея, на улице Республики (ныне улица Ленина). Утвердившись в своём желании стать художником, Бичевой направил запрос в художественные училища Киева, Ленинграда, Саратова и Ужгорода.
|
Владимир Бичевой.
«Тургеневка – деревенька моя».
1953 г.
бумага ; акварель : 18.5×28.6 см
Летом 1954 года пришёл долгожданный вызов из Киевского училища прикладного искусства. Письмо привезли прямо на полевой стан, где на сенокосе находился весь деревенский люд. Не сказав ничего отцу, противившемуся увлечению сына, с деревянным чемоданом в руках он отправился в путь. Накопленных денег хватило только до Харькова. Получив из дома недостающую сумму, он с опозданием прибыл на вступительные экзамены, которые, однако, сдал успешно.
В Киеве юноша начал новую жизнь, одержимый мыслью учиться. После восьми классов сельской школы училище прикладного искусства стало для Владимира Бичевого храмом, в который он вошёл в 1954 году с надеждой постичь мир прекрасного.
Владимир Бичевой.
«Летний этюд».
1955 г.
холст ; масло : 12.5×17.0 см
За послевоенное десятилетие Киев стремительно возрождался из руин. Строилось метро, павильон ВДНХ, открывались новые дворцы культуры. Училище прикладного искусства располагалось в непосредственной близости от Киево-Печерской лавры. Основным направлением деятельности этого учебного заведения, открытого в 1938 году, являлась подготовка художников в области прикладного искусства, в соответствии требованиям времени.
Живопись на монументально-декоративном отделении, куда был принят Бичевой, вёл Александр Викторович Казанцев, получивший образование в Пензенском художественном училище у ставшего легендой педагога-консультанта И..С..Горюшкина-Сорокопудова. Но, судя по сохранившимся в семейном архиве учебным работам, бóльших успехов Бичевой добился в области рисунка. Ещё первокурсником Владимир представил несколько акварелей и рисунков сангиной на свою студенческую персональную выставку. Живописный рисунок, мягкий, тональный отличает камерные по звучанию пейзажи села Ивановка Калачинского района. Несомненная заслуга в этом принадлежала Евгению Николаевичу Святскому, прошедшему ещё в конце XIX века в Петербургской Академии художеств школу П..П..Чистякова, чьё имя вызывает в первую очередь представление об определённой художественной культуре, а также даёт гарантию профессионального уровня знаний и умения. По словам Геннадия Серафимовича Лубышева – друга и первого биографа В..И..Бичевого, художник «с особой теплотой вспоминал своего добрейшего учителя, его строгий и подтянутый вид, белоснежные манжеты, изящную манеру держать карандаш и вести рисунок». Дипломной работой по оформлению только что построенного в Киеве Дворца культуры «Октябрьский» Владимир Бичевой успешно завершил учебный курс.
Окончив училище, он был настолько хорошо подготовлен, что без труда сдал в следующем, 1959 году, вступительные экзамены на живописный факультет Киевского художественного института. Его наставниками были народный художник СССР, действительный член Академии художеств СССР А..А..Шовкуненко, народный художник УССР В..Н..Костецкий, недавно окончившие институт В..И..Забашта и Л..И..Витковский. На первых курсах под наблюдением народного художника СССР, профессора В..И..Касияна шло обучение графическим техникам – литографии, офорту, гравюрам на дереве и линолеуме.
По словам Бичевого, «институт давал широкую подготовку: мы рисовали, писали фрески, составляли мозаику, а на живопись, мне казалось, и времени не остаётся. Зато везло с преподавателями». С третьего курса живопись вёл Василий Иванович Забашта, за плечами которого была учёба в том же институте, затем – аспирантура. Очень скоро Бичевой стал одним из самых умелых и любимых учеников Забашты. Педагог выделял его среди других студентов за особую тонкость письма, чуткость в передаче настроения. «Это он, профессор наш Забашта и удивительный художник-классик, взял нас с Жорой Пилипенко к себе в мастерскую. Всего нас было семь человек: Вася Гурин [Василий Иванович Гурин – впоследствии народный художник Украины, действительный член Академии искусств Украины, профессор КХИ. — Л..Б.], Нина Марченко [Нина Яковлевна Марченко, заслуженный художник Украинской ССР. — Л..Б.], Олег Баумейстер и др. Забашта – огонь, фронтовик, импульсивный. Маленького роста, но очень колоритный».
Студенческая жизнь не ограничивалась аудиториями института. В свободное время Бичевой часто ходил на этюды, увлечённо писал храмы Киево-Печерской лавры. Впоследствии это отзовётся в творчестве художника: многие его рисунки, акварели и живописные работы – дань пробуждённому в молодые годы интересу к древнерусской архитектуре.
Случаю было угодно свести Владимира с киевским любителем искусства, подполковником П..М..Михайловым. Увидев в 1958 году на выставке работ выпускников училища рисунки юноши из далёкого сибирского села, он взялся опекать его, делая заказы, заботясь о его здоровье. По рассказам вдовы художника Надежды Дмитриевны Бичевой, он часто бывал в большом доме своего покровителя, где мог видеть музыкантов и певцов хора Г..Г..Верёвки, оперную певицу Евгению Мирошниченко и талантливую художницу Т..Н..Яблонскую. Не пропустил ни одного концерта гениального Н..Г..Рахлина, дирижировавшего симфоническим оркестром на летней эстраде Первомайского сада. Тогда же начал писать стихи, посвящая их своей невесте Надежде Шушариной.
Ощутимый след в студенческой жизни оставила летняя этюдная практика, к которой Владимир Бичевой относился очень серьёзно, видя в ней начальные ступени самостоятельного творчества. Вероятно, тогда и появился у него миниатюрный этюдник, с которым он будет неразлучен во всех своих многочисленных путешествиях по стране.
Владимир Бичевой.
«На Днепре. Этюд».
1962 г.
картон ; масло : 16.3×11.7 см
Первый пленэр проходил под Киевом, в маленьком живописном городке Каневе. Там находилась база института. «Над Днепром круча, хатки. Писал он их трогательно, изящно. Его хвалили педагоги. По натуре скромный, основательный, всем своим существом Владимир был предан искусству», – вспоминает Г..Г..Пилипенко. Вместе они были и на практике в Умани. Жили в общежитии сельскохозяйственного института. А следующим летом Бичевой едет в Ленинград и далее – на север, в Петрозаводск. О красотах Карелии шла молва, и он живо принял приглашение своего друга Николая Холмогорова, бывшего оттуда родом.
В пейзажных этюдах, выполненных в годы учёбы – «Ачаир – родина моя», «Тургеневка. Лето», «Лето в деревне», «На полевом стане», «Обед. Дойка» – уже присутствует любовь к мотиву, чистота и душевная ясность. Непосредственность чувства сочетается в них с добротностью исполнения. Эти ранние деревенские пейзажи помогают составить представление о начальных проявлениях данных колориста у студента, о его внимательном отношении к сложностям тональных отношений.
Владимир Бичевой.
«На току. Этюд».
1960 г.
холст ; масло : 12.0×17.2 см
Первые студенческие выезды дали возможность испытать свои творческие силы. По впечатлениям от поездки в Тайшет, куда он отправился летом 1962 года на поиски темы для будущей дипломной работы, Бичевой выполнил несколько камерных пейзажей в технике линогравюры – «Ангара зимой» и «Тайшет. Посёлок Суетиха». А за основу дипломной работы был взят сюжет, неожиданно «открывшийся» ему в родной Тургеневке. Картиной «Агроном» он успешно завершил учёбу в художественном институте.
Окончен важный этап в профессиональном образовании. Бичевому уже тридцать. Надо было решать свою дальнейшую судьбу. Он отказывается от направления в Белую Церковь и возвращается в Омск. В его жизни начался сложный период поиска творческой применимости. В течение шести лет он трудился в омских художественно-производственных мастерских, выполняя различные оформительские работы, много и напряжённо работал творчески.
Владимир Бичевой.
«Надя».
1963 г.
бумага ; литография : 41.5×28.0 см
Становление Бичевого как художника пришлось на вторую половину 1960-х годов, когда в изобразительном искусстве, литературе, музыке продолжались поиски новых форм выразительного и изобразительного языка. Однако основу его творческого кредо составили реалистические живописные традиции, с которыми его познакомили сначала в училище прикладного искусства, затем – в институте. «1960-е. Краем нутра своего я немного причастен к ним. Это моя молодость, это институт, оттепель хрущёвская, взлёт изобразительного искусства. Они во мне, они со мной…», – напишет он в конце своей жизни.
С тем же рвением, что и в годы учёбы, Бичевой колесил по сёлам и городкам, внимательно всматриваясь в окружающую его природу. В 1965-м совершил творческую поездку по Уралу, а в следующем году впервые поехал в Тверскую область, где под Вышним Волочком находилась хорошо известная среди художников творческая база «Академическая дача». Начиная с 1948 года – времени её второго рождения – там побывали многие омские живописцы старшего поколения: К..Н..Щёкотов, В..Р..Волков, Т..П..Козлов, К..П..Белов, Н..Ф..Кликушин.
Владимир Бичевой.
«Академическая дача».
20 марта 1991 г.
бумага ; карандаш : 11.0×15.0 см
Академическая дача стоит в старом парке на берегу озера Мстино. К воде подступают вековые сосны вперемежку со старыми берёзами, черёмухой, рябиной, зарослями ольшаника. Вдоль берегов – осока, в тихих заводях – кувшинки. Деревянные мостки входят в воду. Вокруг леса расстилаются поля, стоят живописные деревни. Все эти мотивы найдут отражение в творчестве. К сожалению, этюдов времени первого пребывания В. Бичевого на Академической даче не сохранилось. Можно предположить, что творческие задания этого потока, руководимого талантливым московским живописцем В..Ф..Токаревым, были связаны с работой над картиной. Бичевой запоем писал натурные этюды, собирал материал для задуманных композиций. Итогом его работы стал «Портрет старушки» (1967-1968.гг.) – одна из первых и несомненных творческих удач. Основной благодатной моделью женских образов для художников, работавших на Академической даче, служила местная жительница Анна Фёдоровна. Художник сделал с неё удивительно выразительные рисунки и несколько жанровых эскизов. В окончательном варианте он ушёл от подробного рассказа, оставив зрителя один на один с этой сильной, не сломленной жизненными невзгодами женщиной. В картине она сидит на фоне своего старого бревенчатого дома в белом ситцевом платке, с тяжело опущенными на колени руками, загрубевшими от нелёгкого крестьянского труда. Перед нами ясный по замыслу и выразительный по воплощению образ, исполненный нравственной чистоты и внутреннего благородства. Картина эта – одно из самых сильных в живописном отношении произведений Бичевого. Свободно, широко, эмоционально написан в том же году натюрморт «Лилии».
Богатство реальных впечатлений, полученных в живой среде современной деревни, направляло художника на путь расширения тематического диапазона. В щедрый и счастливый 1967 год помимо «Портрета старушки» и натюрморта «Лилии» им был создан целый ряд работ, характеризовавших его основные в ту пору творческие интересы – пейзаж, бытовой и портретный жанры, натюрморт. Он избирает для своих полотен – «Идут дожди», «Вернулся с рейса», «Агроном» (здесь нашло продолжение темы дипломной работы) – простые будничные сюжеты, уверенный в том, что такие картины могут нести большое жизненное содержание, если они одухотворены искренним человеческим чувством. И в этом общность его позиции с духом времени. Картины 1960-1970-х годов представляют собой единую образно-мировоззренческую систему, в основе которой традиционные нравственно-этические установки, народные представления о добре и красоте, жизненная достоверность, реалистическая трактовка образов.
Плодотворная работа на Академической даче определила участие Бичевого в художественных выставках 1967-1970 годов, среди которых – 2-я и 3-я зональные выставки «Сибирь социалистическая», проходившие в Омске и Красноярске. Вступив в 1970 году в Омскую организацию Союза художников РСФСР, Бичевой оставляет работу в художественно-производственных мастерских.
Испытывая творческий подъём, весной следующего года он вновь едет на Академическую дачу, а в августе отправляется для сбора этюдного материала в Карелию. Первая поездка в Карелию в годы учёбы не дала ему того чувства, которое появилось теперь. Тогда он старался как можно больше увидеть. Ныне, живя в деревне Типиницы, расположенной на возвышенной равнине в окружении лиственного леса, вблизи Онежского озера, Бичевой очарован суровой красотой этого удивительного края. Он пишет деревянные дома с характерными для Русского Севера белыми наличниками, живописную природу окрестностей Типиницы, причалы и мостки с лодками, замшелые валуны, Кончезеро. Один из любимых мотивов – деревянная церковь Вознесения, построенная в XVIII веке. Спустя три года этот интереснейший шатровый храм Русского Севера сгорит от удара молнии.
Владимир Бичевой.
«Село Типиницы. Деревянная церковь».
1971 г.
картон ; масло : 12.5×16.7 см
Художник поражён цельностью природы, её чистотой и нетронутостью, природой без вторжения современной цивилизации. Бичевому важно было это видеть и осязать. Здесь, в Карелии, закалялась его творческая уверенность, стремление к «чистоте» пейзажа, к выражению его одухотворяющей власти над человеком. В условиях Русского Севера слились мечта и реальность. Цвет в каждом пейзаже найден в соответствии с психологическим настроем изображаемой природы. Этот первый в творчестве Владимира Бичевого цикл этюдов по Карелии (1971-1972.гг.) сыграл существенную роль в процессе творческого становления художника, в формировании круга пейзажных мотивов, близких его воззрениям на природу. Для его творчества теперь началось самое желанное время. Каждая такая поездка давала ему зарядку на год.
Свою эпоху Владимир Бичевой стремился передать не только в тематических картинах, но и в портретах. Её границы начинались в годы Великой Отечественной войны, которая в его памяти пробуждала образы детства, и радостные, и грустные. К 30-летию Великой Победы художник одновременно работал над картиной «Портрет участников Отечественной войны отца и сына Грибановых» и циклом «Когда была война». Материал для них он собирал в селе Орехове Усть-Ишимского района. Портрет Грибановых написан несколько грубовато, с подчёркнутым вниманием к форме и рисунку.
Владимир Бичевой.
«Цветёт черёмуха».
1969-1980 гг.
холст ; масло : 107.5×130.0 см
Картина «Цветёт черёмуха» впервые появилась в Барнауле на 5-й зональной выставке «Сибирь социалистическая» (1980.г.). Как и все значительные произведения Бичевого, она связана многими нитями с личными переживаниями художника, показывала степень увлечённости столь знакомым ему деревенским материалом. В то далёкое лето они с отцом строили баньку. Тиха и спокойна Омь, мирно пасутся лошади. Тургеневка вся утопала в черёмуховом цвету. Художник изобразил себя и отца в момент отдыха. Ни одну картину он не писал так долго. Несколько лет мучительных поисков, напряжённой работы над эскизами и десятками натурных этюдов. После тщательного отбора впечатлений замкнулся круг композиционных поисков. Преодолевая привычные навыки и влияния, ему удалось выявить своё личное художественное «я», сформулировать свои эстетические идеалы. Здесь его чувство природы приобрело самостоятельное звучание. Картина «Цветёт черёмуха» стала в его жизни своего рода этапом.
Начиная с 1960-х многие художники, в том числе и омские, в поисках новых впечатлений и образов совершали творческие поездки на Север. Первым на тюменский Север отправился К..П..Белов, вслед за ним шестидесятники Н..Я..Третьяков, Р..Ф..Черепанов и Г..А..Штабнов открывали для себя природу и людей этого края. В Заполярном Урале в начале 1970-х был на этюдах В..Н..Белан, на Таймыре – В..Л..Долгушин. Из Омска на Север, до Салехарда, плыли на агиттеплоходах наши художники-семидесятники – живописцы и графики: В..И..Ерёменко, Г..С..Катилло, А..А..Князев, А..С..Макаров, И..А..Санин и другие.
Владимир Бичевой открыл свой маршрут – в Заполярье, в таймырскую тундру. Это произошло в середине 1970-х годов. Инициатором поездки на Север, в Игарку, была его жена Надежда Дмитриевна. Будучи натурой энергичной и деятельной, она не только вела в местной школе уроки музыки, но и вместе с ребятишками ходила в тундру собирать экспонаты для будущего музея. В апреле 1975 года в Игарку ненадолго прилетел Владимир Иванович. Север произвёл на Бичевого огромное впечатление своей суровой природой. Вернувшись в Омск, он оформил творческую командировку, растянувшуюся более чем на два года. Здесь, в Заполярье, начнётся новый этап его творчества.
Владимир Бичевой.
«Игарская протока».
1975 г.
картон ; масло : 12.7×16.5 см
Игарка оказалась не похожей ни на один из тех населённых пунктов, которые он к тому времени посетил по творческой необходимости. В июне-июле здесь стоит полярный день длиной в двадцать четыре часа, в декабре и январе – полярная ночь, с яркими звёздами, столбами северного сияния и по нескольку дней «качающейся» пургой. Построенный на берегах Игарской протоки Енисея, у Медвежьего озера, портовый городок стоит на вечной мерзлоте, весной превращающейся в болото. Енисей в этих местах поражает своей шириной и глубиной. Где-то там, почти у горизонта, виден его левый берег. Величавая река несёт свои воды в океан, откуда громадные суда поднимаются до Игарки за лесом. Основным предприятием здесь был лесопильный завод, на котором перерабатывалась сибирская сосна, шедшая отсюда на экспорт.
Вместе с местным художником Евгением Каунченко, а чаще один, Бичевой много путешествует со своим миниатюрным этюдником. Невзирая на стужу и ледяной ветер, пишет Игарку с разных мест, при разном освещении. Улицы портового городка. Наскоро сколоченные дома, строители которых заботились не о красоте, а о прочности и удобстве. В одном из таких домов он жил с семьёй. Гружённые сосной суда в порту, берега протоки… Город кажется островком жизни среди необъятных просторов сибирской земли. Неприютность края чувствовалась особенно в сумерки, когда опускалась ночь. Грозный и непрерывный шум Енисея, чей гул сливается со свистом ветра. В такие минуты особенно ясно представлялось трагическое прошлое этого края – места ссылки политзаключённых. Стройка №'501 - №'503. Здесь тысячами заключённых ГУЛАГ’а строилась железная дорога Салехард—Игарка. На одном из этюдов, выполненном в сентябре 1975 года, художник делает запись: «В районе Игарских лагерей (заброшенных) и начала железной, Сталинской, дороги… брошенные рельсы, утопленные в болоте насыпи и дамбы. Вечная мерзлота и вытаявшие кости скелетов репрессированных». На многих этюдах художник ставил дату, нередко отмечая при этом, какая была в тот день погода, делал указания на место или памятник, которые изображал (подобные пометы станут в дальнейшем характерной чертой его этюдов). Чуть больше почтовой открытки, датированные и надписанные автором, этюды воссоздают маршруты его передвижений. Они своего рода живописный дневник художника. …Вот из Игарки он летит на вертолёте в тундру, в посёлки Хатанга и Жданиха, подолгу живёт у оленеводов, вместе с ними готовится к аргишу.
На Севере всё обратно тому, к чему привязался душой Владимир Бичевой, – природа здесь противостоит человеку, его обыденной жизни. Тонкий лиризм вряд ли уместен при соприкосновении с суровым и строгим величием этого края. И художник пользуется другой эмоциональной палитрой, для него не столь привычной. Он изучает, приглядывается, выбирает характерное. Два года Бичевой отдаётся вдохновенной работе по художественному освоению Севера, его природы, труда и быта коренных жителей Заполярья – нганасан и долган.
Весну 1976 года он проводит в тундре, в Хатанге – в посёлке оленеводов, живёт на стойбищах среди местного населения. При нём всегда этюдник, фотоаппарат и путевой альбом. Многочисленные карандашные рисунки, акварели и этюды маслом, то более или менее законченные, то выполненные «на ходу», явились своеобразным художественным репортажем «самой жизни», именно в этом их неизмеримая ценность. Пейзажи, архитектура, предметы труда и быта, типы людей, жанровые сцены, в которых мы найдём и трудовую деятельность, и бытовые сценки, метко схваченные глазом художника. Как выразительны рисунки «Старик-долганин», «Мальчик-долганин», «За обедом», «Посвящение в мужчины», выполненные лёгким касанием карандаша! Они относятся ко времени его пребывания в рыболовецком посёлке Жданиха, неподалёку от Хатанги.
В течение сорока дней Владимир Бичевой находился в тундре с оленеводами. Вместе с ними готовился к празднику – аргишу. Так оленеводы таймырского Севера называют переезд каравана упряжек с места на место по заснеженной тундре. Но аргиш – это не просто обоз из нескольких вьючных или запряжённых в нарты оленей. Это ещё и сборы в дорогу, пастбище, путешествие, долгое кочевье по тундре в сотнях километров от посёлков. С живым интересом наблюдал он, как собирали оленеводы вещи и укладывали их в нарты перед касланием (перекочёвкой). Позднее художник вспоминал, какими долгими и трудными были переходы. Снег, пурга, мороз… Работать было очень сложно. Когда было теплее – писал тундру: оленей на подтаявшей земле или запряжённых в нарты, временные жилища оленеводов – балки, снежную тундру. Таймырские этюды, выполненные на стойбище, решены сдержанно, аскетично, они отмечены острой наблюдательностью.
Как только наступали первые тёплые дни, тундра становилась похожей на пёстрый красочный ковёр. Зацветали одновременно все растения: осока, пушица, лютик, незабудка, полярный мак. «…“Красная тундра”. Не цветами радуги горит, пылает, а каким-то месивом солнца с природными цветами. Белое, красное, жёлтое… Все краски на моей палитре». В изображении Игарской протоки и реки Хатанги Бичевой стремился к панорамности охвата пространства. Этюды цветущей тундры решены иначе. Природа в них звучит камерно, интимно. Он как бы ближе придвинулся к ней, всматриваясь в стелющуюся по земле карельскую берёзку, багульник, голубику, любуясь северными цветами, мхами и лишайниками. Атмосфера ностальгической тоски по своей родине в суровом северном крае выражена сочной живописью весеннего разнотравья тундры. Природа в его этюдах летней тундры полна неукротимого буйства жизни, переданного в тончайших оттенках коричневато-зелёной гаммы, оживлённой пятнами фиолетового цвета («Мхи в игарской тундре»), либо «горением» красного и жёлтого («Тундра»), в лёгком, бережном касании кисти в сочетании с короткими ударами фактурных мазков. Особую ценность здесь приобрело для него прежде всего живописное богатство растительного мира тундры.
Художник работал много и разнообразно. С упоением писал этюды с натуры, оленей, нарты, людей, разные детали. Беглые зарисовки, «нашлёпки» и многочисленные этюды несут следы откровенного интереса художника к этнографии края. Один за другим рождались замыслы картин: «Слепой художник», «Уборка картофеля всем миром», «Хатангские рыбаки», цикл «Сельские будни» («Суббота», «Банный день», «После рейса»). Сохранившийся подготовительный материал раскрывает метод работы художника над произведением. Поиски сюжетной линии начинались с первых карандашных эскизов. Стремясь точнее выразить замысел, художник искал простоты. Затем шла работа в материале – акварелью, маслом. Им выполнено бесчисленное количество этюдов, эскизов к задуманным композициям, но работа над ними, к сожалению, не была завершена.
Впечатления от аргиша легли в основу картины «На стойбище», где через ритмику фигур и декоративное цветовое решение ему хотелось передать национальный колорит традиционного северного праздника. Много души было вложено художником в этюды и эскизы к этой картине, но по-настоящему выразить в них себя он всё-таки не смог. Осталось несколько вариантов эскизов и к картинам «В чуме», «Отец и сын», «Журналисты», которые также не были написаны. «Непременно хотел побывать там ещё раз, – объяснял художник. – Была такая мечта, и потому с картинами не спешил. Хотелось свежих впечатлений».
Владимир Бичевой.
Эскиз к картине «В чуме». (Таймыр).
1975 г.
бумага ; акварель : 21.0×19.7 см
На Севере – в Игарке и Хатанге – Бичевым было написано много портретных этюдов: жены, сына, художницы Светланы Пахтусовой (недавней выпускницы омского худграфа), людей трудовых профессий. Не углубляясь в психологический анализ, он стремился выразить общее состояние модели. С особым интересом изображал художник представителей северных народов: «Портрет девушки-нганасанки», «Портрет мальчика. “Рыжик”», «Портрет молодого оленевода», «Портрет северянки. Таймыр», «Портрет долганина». Столь активное обращение к портретному жанру в этот период объясняется и чисто внешними обстоятельствами. Холод и ледяной ветер не позволяли часто ходить на этюды, и тогда художник писал окружавших его людей. Так возникла серия портретных этюдов.
Среди написанных по возвращении в Омск работ – «Натюрморт с куропатками» и «Портрет молодого геолога» (обе – 1978 года), примыкающие к северному циклу. В плотной и материальной живописи натюрморта удачно сочетаются общий сюжет и наблюдательность, с которой убедительно переданы бесчисленные детали. Бичевой умело составил эту композицию, в которую входят чайник с кружкой, рыба, бутыль, висящая на крюке рыболовная сеть – привычные предметы северного быта, расположенные рядом с куропатками. В духе времени решён образ геолога – «романтика-мечтателя», человека смелой и мужественной профессии, характер которого закалил Север.
Поездка в Заполярье явилась значительным этапом в творческой биографии художника. Здесь он нашёл одну из своих тем. Суровая природа, мужественные люди на всю жизнь остались в его памяти, и Бичевой время от времени возвращался к мыслям о Севере. В 1980-м он написал ещё несколько акварельных эскизов к картине «На стойбище», позднее возник замысел картины «Вертолёт в тундре», в основу которого положен этюд «Игарка. Вертолётная площадка» (1976 г.).
Знаменательной в жизни художника оказалась его встреча с искусствоведом Геннадием Серафимовичем Лубышевым, переросшая в дальнейшем в крепкую дружбу. Это произошло в 1984 году. Их познакомил Георгий Георгиевич Пилипенко, вместе с Лубышевым преподававший в те годы на художественно-графическом факультете пединститута. Увидав северные этюды Бичевого, Геннадий Серафимович загорелся идеей показать их в выставочном зале института. До сих пор памятны впечатления от той выставки у бывших студентов худграфа – живописцев Геймрана Баймуханова и Евгения Дорохова (последний к тому же помогал оформлять этюды).
Свою любовь к северной природе Бичевой впоследствии как бы перенёс на Валдай. Это, конечно, не Заполярье, но природа тоже северная, сдержанная, почти строгая. Несколько чудных этюдов художник посвятил этому тихому уголку Новгородской области.
В конце лета 1979 года Бичевой по приглашению поехал на север Томской области в таёжный посёлок Вертикос, что в переводе с селькупского означает «Красная звезда». Там, на высоком берегу, откуда открывается красивейший вид на бескрайние обские просторы, в начале 1970-х годов Томский союз художников построил свой Дом художника. Мощь сибирской реки, величие вековых елей и берёз, буйство сочных ярких красок буквально завораживали, заставляя браться за кисть. К сожалению, от той поездки осталось всего несколько работ, среди них – этюд с домом, где жил местный коллекционер сибирской старины Иван Константинович Мартемьянов. Дом его был примечательный: с резными кружевами и деревянным солнышком, цветными витражами и яркой окраской стен. Таким и запечатлел его художник в солнечный августовский день.
Владимир Бичевой.
«Летний домик деда Мартемьянова – собирателя ископаемых
Томской области. Этюд». (Дом творчества Томска).
1979 г.
картон ; масло : 13.0×17.0 см
Пейзажная живопись становилась первой творческой необходимостью, ёмкой формой выражения чувств и настроений. А камерный этюд – основной формой творческой работы художника, где он проявил себя тонким наблюдателем природы и умелым мастером. Произведения Бичевого «портретны», они всегда являются точным изображением какого-либо места. Пейзаж Краснодарского края, где он оказался в начале 1980-х годов в доме творчества «Горячий Ключ», дал ему представление о специфике южной, непривычной природы. Осветлённая, очищенная палитра красок Владимира Бичевого в этюдах курортного городка Лермонтово сияет красками южного солнца.
Удивительно тонко прочувствована им природа Байкала. На его западном побережье – в посёлке Листвянка – Бичевой бывал и раньше. Но посещение художником этих живописных мест в 1986 году оказалось особенно плодотворным. Сюда, на творческую базу «Байкал», расположенную на крутом, поросшем кедрами берегу Ангары, он приехал уже на исходе лета. Байкальские этюды отличаются свежестью и непосредственностью передачи живой природы. Превосходно передан её взволнованный характер в тревожном шуме листвы («Пейзаж с деревом»), в бурном небе, по которому проносятся тяжёлые свинцовые тучи, бросая на землю скользящие тени («Холодный вечер»). Звучными красками осеннего дня светятся домики посёлка Маритуй, затерявшегося у подножия старых гор. Густым седым туманом окутаны берега Байкала. Очаровательны по колориту и тонкости исполнения этюды Бичевого «Неожиданно выпал снег!..» и «Листвянка у истока Ангары», в которых нашло наиболее полное выражение его поэтическое восприятие жизни.
И всё же более близкой по духу, созвучной характеру дарования художника оказалась природа средней полосы России. Она привлекала его своей лиричностью, мягкостью, тонкостью цветовых сочетаний …
Очерк Людмилы Константиновны Богомоловой «Своя эпоха Владимира Бичевого» о творчестве художника Владимира Ивановича Бичевого опубликован в альбоме «Владимир Бичевой. Живопись. Графика» (Омск, 2012. — С. 3-21)*.
В открытом библиографическом собрании НООБИБЛИОН представлен альбом «Владимир Бичевой. Живопись. Графика» (см. релиз / текст).
Материалы сайта могут содержать информацию, не подлежащую просмотру
.
см. релиз / текст в библиофонде
начало статьи