Октябрь 1977 года. Порог кабинета № 24 переступила новая «историчка». Она была молодой, с модной причёской, в элегантном костюме. Можно было бы отметить, что она казашка, но перед нами, детьми периода развитого социализма, национальные различия меркли, по крайней мере, передо мной. Понравилось, что новая учительница не была излишне эмоциональна, не срывалась на крики о понимании и непонимании курса партии, а деловито используя неизвестный для учащихся материал объясняла хитросплетения монополистического капитала. А в это время между партами с машинкой в руках передвигался ребёнок дошкольного возраста. Всё просто, как мир, – работу маме предоставили, место сыну в садике ещё нет. Так я впервые встретился с Розой Галимжановной Соболевой.
Когда в 1978 году страна праздновала 25-летие начала освоения целинных и залежных земель в нашей школе № 2 готовилась грандиозная ученическая конференция. Я как-то, почти случайно, оказался в её оргкомитете. Роза Галимжановна поручила мне обрабатывать письма первоцелинников, так совсем незаметно для меня талантливый учитель заложил основы работы с одним из исторических источников. Сейчас сложно вспомнить, сколько этих писем было. Мы перепечатывали фрагменты для памятных альбомов, запрашивали и получали фотографии героев-целинников… Конференция прошла на славу. Меня тоже приметили. Дело в том, что учился я неважно по всем предметам, кроме истории. И подобного рода презентация «талантливого ребёнка» по всей видимости, позволила Розе Галимжановне апеллировать к учительскому коллективу. На меня обратили внимание, мне стали помогать, я осваивал литературу, как исторический источник, учил географию, как экономическую основу к истории зарубежных стран, заметно подтянул иностранный…
А в конце 9 класса состоялся разговор. Роза Галимжановна спросила меня: кем бы я хотел стать? Растерянно я ответил: историком. И смущённо с долей обречённого безразличия добавил: но этого никогда не будет, потому что я – «двоечник», и потому что я не знаю как ехать в этот самый Омск, куда и как поступать, как готовиться к экзаменам. Нужно отдать должное такту и терпению молодой учительницы, которая убедила меня в том, что за год, который ещё впереди можно многое изменить, и обратила внимание, что за 9 класс в моих оценках уже произошли изменения, так как я начал учиться.
Хорошо помню эти «среды» десятого класса, когда независимо от погоды, после 6-го урока, перекусив в столовке, мы садились изучать историю с древнейших времён до 1917 года. Так выходило больше, а историю с 1917 по современность я был обязан отвечать на каждом уроке, дополняя ответы своих сокашников новым, отсутствующим в учебниках, материалом. Наверное, я был первый, но не последний ученик, прошедший через эту методику подготовки к поступлению в вуз. Всё это делалось бесплатно и считалось естественным.
Р. Г. Соболева вручает аттестат зрелости С. В. Новикову.
1979 год.
Домой к Розе Галимжановне я впервые попал в августе 1979-го, принеся ей новость о своём зачислении на исторический факультет пединститута. Сколько было радости… и не только у меня, но и у Розы Галимжановны, её мужа Виктора Семёновича и маленького Серёжки. Так и делили в семье Соболевых двух Серёжек – на большого и маленького.
В годы моего студенчества мы переписывались, за мной строго следили, не раньше ли времени я решил переодеться в джинсы, деликатно интересовались личной жизнью. На 4 курсе я проходил практику в Черлакской средней школе № 2. Более строго педагога-наставника я в своей жизни не встречал. В Омск я возвратился с «четвёркой». Однако сколько споров было вокруг преподавания, истории, а главное – современности. Страна находилась в предчувствии перемен, и мы, историки, чувствовали это, естественно, каждый по-разному. Хорошо помню жёсткую отповедь на один из моих пассажей в адрес стареющего руководства страны и по поводу реалий экономического положения. «Если бы я сама тебя не учила и не знала со школьной скамьи, я бы подумала, что ты какой-нибудь «контрик». Прошло 30 лет и я, прокручивая в сознании последующие события перестройки и демонтажа, думаю, а быть может она была права? И эту самую, впавшую в кризис, экономическую систему не стоило бередить? Тем более в конкретной внешнеполитической ситуации?
Как-никак, а именно к семье Соболевых я привёз свою невесту и текст написанной дипломной работы. И то и другое было безоговорочно принято. При этом будущей жене был дан наказ – беречь меня для науки. Распределился я в Черлакский район и на августовской конференции кумушки-голубушки, а такие есть и среди учителей, рассуждали, кто кому и кем доводится. Прошёл слух, что я – ни больше ни меньше как старший сын Розы Галимжановны (?). А со временем, когда мы «приютили» студента Сергея Соболева на квартире в Омске «кумушки-голубушки» из числа вузовских преподавателей обсуждали другой вопрос – является ли Сергей Соболев старшим сыном моей жены Ирины Васильевны (?). Возможные возрастные ограничения, в данном случае, явно не учитывались.
В Черлакском районе я проработал три года. У меня родился первый сын, я стал членом КПСС, писал в местную газету, готовился к поступлению в аспирантуру.
Нужно сказать, что и здесь не всё было гладко. Району требовался просто учитель и как можно на подольше. Роза Галимжановна оказалась одной из немногих, кто помог мне, учитывая существовавший тогда институт партийного учёта, безболезненно сняться с него и поступить в аспирантуру. Именно она убедила коллег-учителей Ливу Ивановну Божко, Александру Ивановну Волкову вступиться за меня перед строгим партийным начальством. Результатом их заступничества стал разговор с первым секретарём райкома тов. Соколовым. Последний спросил меня: — Ты хочешь учиться? — Да, – ответил я. – Мне Роза Галимжановна об этом рассказывала. Так в чём же дело? Мы возьмём тебя на работу в райком, и ты поступишь в Новосибирскую партшколу. Я спокойно поблагодарил секретаря и сказал, что хотел бы заниматься исторической наукой. Как ни странно, но меня отпустили без каких-либо последствий.
Черлак. Школа № 2. Последний звонок.
Роза Галимжановна Соболева – в первом ряду, третья справа.
25 мая 1979 года.
Прошли годы, я всегда помню Розу Галимжановну Соболеву, открывшую мне дверь в мою мечту. Кем является для меня этот человек? Учителем, другом, старшим товарищем, а ещё мы оба – историки. Каждый на своём месте.
Материалы сайта могут содержать информацию, не подлежащую просмотру
начало статьи