Поэтическая кассета – этакий разъединённый на отдельные книжки сборник – называется «Рукопожатие» и продолжает хорошую традицию Омского книжного издательства довольно оперативно знакомить читателей с новыми стихами омских поэтов. Достаточно сказать, что между литературным семинаром, на котором стихи молодого поэта Владимира Красных были одобрены и рекомендованы к изданию, и выходом их в свет в нынешней кассете прошло всего полтора года – срок рекордный в условиях медленной работы наших книжных издательств.
«Рукопожатие» (1990.г.) состоит из пяти книжек. Оформление каждой и общей обложки таинственно и необычно. Художник Сергей Александров придал простой мысли (пять авторов – как пять пальцев на одной руке) загадочное звучание символа. Конечно, это сравнение страдает определённой натянутостью. Разумеется, все авторы разные, слишком разные, чтобы их свести к такой метафоре. Но есть в этой мысли подкупающая простота и верность догадки, которые, пожалуй, более ценны порой, нежели сиюминутное остроумие.
Главная, коренная родовая общность этих разных людей – умение поэтически слышать и отражать человеческую жизнь, состоящую вроде бы лишь из малых и больших радостей, невзгод, печалей, успехов или неудач. А озарения, если они и посещают нас, тo, застав в суете, уходят, не оставив следа, Озарения благосклонны только к людям необычным – недаром мы причисляем их к поэтам. Они чувствуют мир тоньше, острее, умеют подняться над суетой, и за это мы им благодарны. Они напоминают нам, что мы тоже на это способны, только забыли про свой дар.
У всех пяти авторов разные судьбы, разные профессиональные занятия, разный, конечно, и возраст, и, следовательно, жизненный опыт. Медик Евгений Батраченко работает в северном таёжном селе Мартюшево, журналистка Татьяна Бурундукова – в тарской районной газете. Сергей Денисенко заведует литературной частью в Театре кукол. Много лет посвятила журналистике и театральной критике Елена Николаевна Злотина (её стихи выходят за подписью Елена Миронова). Владимир Красных – рабочий Омского телевизионного завода.
Книжка в общей кассете – это, конечно, меньше, чем отдельный сборник, но больше, чем авторская подборка в альманахе. Здесь можно избежать скороговорки, свойственной отдельным подборкам, и высказаться довольно полно и ясно.
У Елены Мироновой самое объёмное высказывание. Читатели знают это имя, наша газета не раз публиковала подборки её новых стихов. В книжке, названной «Просторы тишины», мы найдём следы неспешных размышлений и «сердца горестных замет».
Если неотрывно прочитать все поэтические строки этого небольшого сборника, то за ними можно обнаружить целую историю непростой женской судьбы. Елена Миронова признаётся в любви Омску – городу, куда четверть века назад занесла её судьба, здесь свершилось много, слишком много тех жизненных событий, тех душенных открытий, которые и составляют суть личности («Сколько лет отцвело, сколько зим отмело по земле! Но от памяти даже мгновению некуда деться…»). Одно из самых горьких стихотворений в сборнике – «Отливаются мне потаённые мамины слёзы…» – эта поэтическая запись осознания, даже, вернее, ощущения себя звеном в вечной цепочке женского рода заканчивается вздохом, просьбой, мольбой, обращённой к дочери: «Сохрани тебя бог, мой родной, мой жестокий подросток, от таких запоздалых и не облегчающих слёз…».
В книжке много осенних стихов, «Осень жизни, как и осень года», таит много неповторимых красок, и они находят своё благословение в стихах Елены Мироновой («Глубоко проникают в меня свет и тени осеннего дня…»).
Наиболее пронзительное, на мой взгляд, стихотворение «Деревья укрыты морозною дымкой…». Оно написано легко и артистично. Оно о том, что в жизни нам, к сожалению, не дано осуществиться, проявиться со всей полнотой, реализовать себя.
От женщины этой,
С тяжёлой кошёлкой,
В негреющей шубке,
В незрячих очках.
Бегу я
В юбчонке дешёвого шёлка
На звонких деви́чьих своих
каблучках
И песенку с губ
Отпускаю беспечно.
И сумочкой взмахиваю
на ходу.
Как будто огромная
юная вечность
Счастливо написана мне
на роду…
Заканчивается признание такими строками:
А я – настоящая я – невидимка,
за мной остаются чужие следы…
В отличие от Елены Мироновой, предложившей лирико-философский тон беседы с читателем, другой автор, Сергей Денисенко, предстаёт собеседником остроумным, подчёркнуто современным. Ироничность, заложена сразу в названии – «Подковать Пегаса». Книжка составлена из поэтических пародий и независимых иронических стихов. Чтение доставит удовольствие уже тем, что в наше невесёлое время автор сумеет заставить вас не раз улыбнуться, коротко хохотнуть или длительно рассмеяться.
Удовлетворение можно получить и от того, что вслед за автором чувствуешь собственную способность нетрадиционно взглянуть на вещи, уже примелькавшиеся, смешную, парадоксальную или нелепую суть которых перестал со временем замечать. Как обобщение пародиста, перо которого прошлось не только по стихам московских поэтов Беллы Ахмадулиной, Роберта Рождественского, Андрея Вознесенского, но и омских поэтов Николая Трегубова, Татьяны Четвериковой (она, кстати, является редактором всех пяти книжек кассеты «Рукопожатие»), Владимира Балачана, звучат «экологические заметки»:
Тема актуальнейшая эта
много лет уже владеет мной…
Почему-то омские поэты
на Иртыш накинулись гурьбой.
Пародист предлагает прикинуть, сколько «воды» перетекло в строки поэтов.
О река! Прости их «непорочность»!
Но опять – лавины новых строк.
И вода, бегущая из строчек,
В мощный превращается поток.
Миролюбиво и даже дружески настроенный самый молодой автор «Рукопожатия» Владимир Красных предлагает, может быть, и будущему пародисту, но главное, видимо, читателю: «Будем на ты!» (таково название его книжки). Ему двадцать шесть лет, и он экспериментатор.
Исчезают миры,
которые, казалось бы,
нерушимы.
Цивилизации превращаются
в список
найденных мисок,
монет и кувшинов.
Как заклинание, как попытка зафиксировать и вместе с тем упрекнуть утекающее время, звучат следующие строки:
Мы живы? Очень похоже, что живы,
Мы тоже слепили свои кувшины,
Мы их звонкой набили монетой…
Стихи Владимира Красных неровны, в них нет стройных, мягких, привычных слуху рифм и ритмов. Кажется, он пытается найти адекватную форму самой неровности, расстроенности нашей жизни, самому отсутствию в ней лада.
Наверно, центральным по смыслу можно считать стихотворение «16.00», помещённое ровно посередине книжки. У него есть эпиграф, то ли иронический, то ли серьёзный, а может, и тот и другой сразу: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью». Начало стихотворение такое:
Небо нависло изнанкою
ватника,
И люди спешили,
спешили, спешили.
Чувствую себя оловянным
солдатиком,
которого разоружили.
Удивительно, в двух штрихах передано ощущение уходящего в небытие времени: «Утром и вечером играют гимн. И – календарь стареет».
Финал воспринимается как образ в картине художника-авангардиста, когда остроумная и даже, кажется, несерьёзная догадка вдруг оборачивается пессимистическим социальным обобщением:
Не сейчас –
окончание смены.
Небо – изнанкой, вовнутрь –
душа.
И в потоке трудящейся
массы
Стойкие оловянные
джентльмены
учатся строй держать,
в быль превращая сказки…
Вот такое «Рукопожатие»…
Рукопожатие вообще, в принципе, хорошо. В жизни это значит, что ты доверяешь человеку, протягивая ему руку в приветствии. И встреча читателей и литераторов, доверивших нам свои стихи, тоже, оказывается, может символизироваться «Рукопожатием». Омские книгоиздатели придумали и осуществили это, право, неплохо.
Заметка Л. П. Трубициной о поэтическом сборнике «Рукопожатие» опубликована в газете «Вечерний Омск» от 16 июля 1990 года.
Материалы сайта могут содержать информацию, не подлежащую просмотру
начало статьи