Альманах рукописей: от публицистики до версэ  •  Сетевое издание Эссе-клуба ОМ

Алексей Декельбаум

На палубе земного шара О кругосветном походе яхты «Сибирь» Часть 2.

* * * В Майами приехал Юлий – приятель наших ребят ещё по Сиэтлу, армянин, бывший советский моряк, помощник капитана. Он буквально набит морскими историями из своей прошлой жизни… «Почти вся команда в увольнении на берегу. Я дежурный офицер. Мой боцман стоит на трапе, следит, чтобы никто из посторонних на борт не поднялся. Прохожу мимо, чувствую – запашок. “Боцман, ты что, принял?” – “Да Бог с вами, где тут примешь?!” Действительно: огромный пустынный бортовой трап, на боцмане только рубашка и шорты… Ладно. Ухожу, делаю какие-то дела. Через полчасика опять проверяю пост на трапе. Боцман строго торчит посредине трапа, но глаза уже явно масляные. “Боцман, ты что, пьян?!” Он едва не плачет от обиды: “Да я и рад бы, но где ж здесь возьмёшь?!” Логично… но сомнения грызут. Ухожу наверх, на палубу и оттуда незаметно подсматриваю за боцманом. Тот сурово торчит посреди трапа – бдит. Десять минут бдит, двадцать минут… Потом, слышу, так деликатно кашлянул – и тут же из ближнего иллюминатора высунулось две руки – в левой стакан, в правой огурец…» * * * Вчера весь день поливало. Конец мая, на побережье Флориды кончается курортный сезон и приближается период штормов. Сегодня облачно и нежарко. Майк (наш местный друг-механик, чернокожий богатырь, уроженец Бермуд) увёз двигатель «Сибири» – погонять на стенде. Саша Чулков красит днище нежно-синей “необрастайкой”. Я драю футштоки под покраску и восхищаюсь цветом днища. Шельменков меланхолично замечает: «Рыбы будут обалдевать…» * * * «Сибирь» была практически готова к переходу через океан. Оставалось «только» рассчитаться с хозяевами марины, запастись горючим и провиантом. С деньгами – тоска. Нет, с ними-то хорошо, а вот без них плохо. 3500 морских миль от Флориды до Европы – это серьёзно. По прикидкам капитана, для такого перехода нам не хватает всего 10 тысяч долларов. Ждём помощи от родной губернии, от других сибирских регионов, чьи флаги несёт наша яхта. Обещаний много… В те дни услышал драматическую историю одного из современных морских парусных переходов. В 2000-м, если не ошибаюсь, году, в конце июня, под сезон тайфунов, шестеро парней ушли на катамаране из Бостона на Европу, да ещё и пассажира с собой прихватили. И попали точно в центр урагана. Выбраться оттуда невозможно, по крайней мере, парусному судну (если я не прав – пусть профессиональные яхтсмены меня поправят). Вот ураган и таскал этот бедный катамаран целую неделю! В конце концов, парни от общего отупения даже бояться перестали, просто мечтали: скорее бы конец, любой! Но повезло – выжили. Вот такая “романтика”…

* * * 31 мая в 19 часов мы вышли в океан. Чтобы пересечь его и, Бог даст, дойти до Европы. …Ночная вахта. Я стою на руле, любуюсь красотами океана и по-прежнему не верю в реальность происходящего. Ёлки-палки, ведь это же всё происходит со мной, ведь это же я иду в океан на самой лучшей яхте в мире с самым лучшим экипажем! Ведь это мимо меня сейчас пронеслась в темноте серебристая летучая рыбка, и это ведь меня с ребятами ждут там, на востоке, за ночным невидимым горизонтом таинственные Бермудские острова!.. Оторвался от окружающих благолепий, глянул на компас и к стыду своему увидел, что из-за моей мечтательности лучшая в мире яхта ушла с курса градусов на двенадцать. Слава Богу, что капитан уже спит после вахты, а мой добрый подвахтенный Серёжа Кикоть ввиду общего умиротворения в природе мирно дремлет на сиденье кокпита. Воровато выправляю курс. Больше я от компаса не отрывался. * * * …С попутным Гольфстримом наш кораблик влетел в Бермудский треугольник, который неожиданно оказался довольно приветливым. Правда, до умопомрачения пустынным. Здесь, как в глухих горных уголках, по которым мне довелось полазить, любой признак человека, будь то дрейфующий пенопластовый поплавок или обломок ящика – уникален и дорог. Изредка среди этой пустоты вспархивали летучие рыбки, в пятницу и воскресенье прилетала чайка, пару раз наблюдали вдалеке корабли – событие! * * * Яхта с выключенным двигателем тихо скользит под стакселем. Скорость и погода располагают искупаться. Раздеваюсь, спускаюсь по кормовому трапу в воду и, вцепившись в трап, болтаюсь в воде, как сосиска. Яхта идёт со скоростью узлов пять, не более (9,3 км/час), но руки всё равно вырывает. Ребята на всякий случай сбросили за корму буёк на длинной веревке. Опустишь голову в воду – сумасшедшей красоты голубой мир. Под моим животом – глубина четыре с половиной километра… * * * Впереди – огромный массив знаменитого Саргассова моря, широко известного по бессмертному роману А.Беляева «Остров погибших кораблей». Курс 25-30, забираем к северу, чтобы обойти его стороной и при этом не попасть во встречное течение. Если бы взяли ещё севернее, то «Сибири» здорово добавил бы скорость попутный Гольфстрим, но капитан Сергей Щербаков здраво рассудил, что выигрыш полутора-двух суток обернулся бы крутой нервотрёпкой, поскольку в том районе хозяйничали грозы, с одной из которых мы уже пересеклись. Так что мы распрощались с Гольфстримом пошли по кромке Саргассова моря, которое, слава Богу, напоминало о себе лишь редкими водорослями. * * * 5 июня. 22:00 по корабельному времени. Достаиваю вахту. Ветер – в корму. Над нами, заслоняя Большую Медведицу, летит облако и кажется, что звёзды и луна с сумасшедшей скоростью несутся обратно. Под лунным светом яхта летит вслед за облаком к чёрному горизонту. Кэп вышел в кокпит и сказал: «Доигрались! К нам едет ураган “Элисон”». Впрочем, потом пояснил, что ураган образовался где-то на 91-м градусе долготы, в Мексиканском заливе, и идёт на север, так что мы, похоже, от него ускользаем. Если, конечно, он не вздумает вильнуть на восток. * * * …На подходе к Бермудским островам получили по пейджеру погоды сообщение: пропал американский кеч (2-мачтовая яхта с рулём позади бизани, конструктивный брат нашей «Сибирь»). Это уже третье подобное сообщение, два первых получили ещё до Кубы. Нельзя сказать, что они очень угнетающе на нас действовали – море есть море, и здесь даже самым матёрым яхтсменам стопроцентные гарантии может дать только Господь Бог. Но людей было чертовски жалко… Вообще, Бермуды в старину называли “островами Дьяволов” – столько здесь погибло судов. …Острова показались на горизонте как полутуман-полумираж 6 июня в 17 часов по корабельному времени. Но только около 22 часов «Сибирь» вошла в полной темноте в бухту городка Сент-Джордж.

* * * Бермуды. Мы с кэпом первыми вышли на берег и отправились искать ближайший магазин со свежей едой. Вышли на дорогу (тротуар там практически отсутствовал) и пошли в сторону центра городка. — Понять не могу… – через минуту задумчиво сказал Сергей. – Вроде всё то, но что-то не то… Вскоре мы поняли, что нас сбивает с толку. Оказывается, мы идём по правой стороне и машины едут нам навстречу. Левостороннее движение – английская визитка. Мы к этому быстро привыкли, но первые сутки голова кружилась. * * * Сент-Джордж, по крайней мере в его центре, кажется не городом, а кинопавильоном. Двухэтажные аккуратные типично южные дома, узкие улочки, магазинчики. Белые и чёрные лица, в основном очень дружелюбные, стайки туристов. Никто из местных не пялится на нашу незнакомую речь, но помочь подсказкой или советом всегда могут. В общем, опять убедился: люди – везде люди, и в большинстве – весьма хорошие. …Старинные пушки топорщились из стен форта Святой Екатерины и даже валялись под стеной. Погода уже портилась, моросил дождь, на пустынном пляже был только я и какой-то молодой парень, который нёс к воде двухгодовалого малыша, причём, дитё самым интернациональным образом отбивалось и вопило на все Бермуды. * * * Вот что не попадает в систему туристических программ, но является частью системы британских традиций и британского достоинства – так это старинное военное кладбище. На нём под изъеденными временем каменными обелисками покоятся несколько сот британских солдат и офицеров 34-го Королевского сапёрного полка и 2-й Королевской батареи. Увы, бедные ребята пали здесь не в смертной схватке, а погибли «of Yellow Fever», как написано на монументе, – из-за жестокой эпидемии жёлтой лихорадки, разразившейся здесь в 1864 году. * * * …Четвёртый день над островами качается дурацкий циклон со скоростью ветра более 20 м/с. Пока дело ограничивалось только ветром мы успели обойти городок Сент-Джордж, но с вечера 8 июня ветер дополнился оголтелым дождём. Он хлестал едва ли не горизонтально, и верхушки пальм мотались как бешеные, и до родины было безумно далеко. Оставалось только долбить статьи на нашем компьютере, да играть на гитаре… * * * 11 июня в 10:00, сменяясь с вахты, оставил Серёже Кикотю и Володе Шельменкову 1655 миль (3065 км) до Азорских островов – океанского “уезда” Португалии. Циклон закручивая ветер нам в лоб, отжимал «Сибирь» к северу. Болтало капитально. После завтрака я в качающейся кают-компании на качающемся столе записываю в блокнот последние новости. Волна бьёт в борт, плещет в боковые иллюминаторы, захлестывает верхний люк и плюёт мне на блокнот. Всё, ребята, я – пас. Задраиваю люк и ложусь спать. 13 июня. Утро. Дует 20-25 узлов. Рулевой пытается объезжать волны и проникновенно увещевает яхту. Рулевой. «Ну, миленькая, ну кораблик, ну давай разгонимся хоть до пяти узлов!..» Яхта. «Пошёл на хрен!» Рулевой. «Ну яхточка, ну девочка моя двухмачтовая…» Яхта. «Отвяжись! Я с вашими манёврами уже давно не девочка!» Мимо «Сибири» неторопливо и с достоинством проплыла встречная черепаха. Вот так – посреди океана, неторопливо и с достоинством. Уважаю. …По погодному пейджеру Инморсат получили сообщение: пропала французская яхта, два человека на борту. Вышли с Бермуд, и последнее сообщение от них было 4 июня. Они передали, что у них сломана мачта и что они движутся на Азоры, до которых остаётся 400 миль (740 км). — Со сломанной мачтой пытаться пройти 400 миль… – пробормотал кто-то. – На что они рассчитывали?.. — А что им оставалось? Чёрт, жалко мужиков… …Согласно данным английской страховой компании Ллойда, в мире в результате кораблекрушений ежегодно гибнет более 200 тысяч человек. * * * Тонкая это вещь – взаимоотношения людей в замкнутом пространстве. Тут даже будить человека на вахту надо предельно бережно и деликатно: — Уважаемый Сергей Борисович… Мне крайне неудобно вас беспокоить, но не окажите ли вы мне честь разделить со мной вахту? Осмелюсь заметить: несмотря на качку и общий бардак на море, ночь, тем не менее, стоит такая дивная, что я просто не могу любоваться ею в одиночку – я не такой эгоист… * * * …Ночная вахта с 22:00 до 02:00. Стою на руле. Тьма беспросветная. Луна взойдёт примерно после часа ночи, да и то её будет меньше половинки. А жаль – подсветка хорошая. В кромешной тьме только светятся наши ходовые огни да приборы. Не видно ни воды, ни неба, только волны с шипением разбегаются от носа: «вш-ш-ш, вш-ш-ш…». И вдруг долгое «ш-ш-ш-ш…» – и цифра скорости на экране GPS стала расти, расти… Значит, я всё-таки сумел оседлать волну и изящно съехать. В полной темноте, где ни воды, ни неба, шипение волн создаёт иллюзию полёта с сумасшедшей скоростью. Такое чувство, будто яхта летит в преисподнюю. Уворачиваясь от циклона, мы ещё больше отклонились от генерального курса и уже идём строго на юг, как будто имеем целью не Азорские острова, а побережье Антарктиды. К Азорам не приближаемся ни на милю – идём почти перпендикулярно генеральному курсу, чтобы пересечь хвост циклона и поймать попутный ветер. * * * 18 июня. До Азорских островов – 780 миль или пять с половиной суток ходу.   «Не пробуждай воспоминаний Минувших дней, минувших дней. Не возродить былых желаний В душе моей, в душе моей…»   — По Лёхе скорость хорошо определять, – сказал Шельменкову Кикоть. – Если за рулём мрачен и молчит – значит идём меньше семи узлов, если поёт романсы – значит скорость больше семи. Лёша, сколько там? — Семь и шесть! Не возродить былых жела-аний в душе моей, в душе-е моей… * * * …До Азор оставалось 60 часов хода. И тут к нам подкралось новое испытание – одно из самых тяжёлых. НА БОРТУ КОНЧИЛОСЬ КУРЕВО! …Мы были к этому готовы. Всю последнюю неделю окурки не выкидывались бездумно за борт, а аккуратно складывались в банку (старинная методика). Теперь они пошли в дело. Кроме того, Кикоть нашёл в своих запасах толику табака и на вахтах всегда угощал нас трубочкой. Он даже в великой душевности своей пустил на общее дело одну из своих контрабандных гаванских сигар. В общем, на баночке, на трубочке и на Серёгиной сигаре мы протянули до Азорских островов. * * * 23 июня… Весьма своеобразное, мягко говоря, состояние – после 13 дней в открытом море высматривать на горизонте, когда покажется уже обещанная картами земля. В такие часы очень понимаешь Колумба. «Что там, на горизонте? Тьфу, чёрт, опять облака… Опять облака и ничего более, словно пространство над нами шутки шу… Стоп, ребята, это, похоже, уже не облака… Или облака? Да нет, погоди… Братцы – земля!» И уже обозначились на горизонте еле видимые в дымке вершины… Земля! Светлеют тёмные склоны, проступают на них пятнышки строений. Ещё час – и уже крыши видны. И линии электропередач. А когда через три часа стемнело – зажигаются гирлянды придорожных фонарей, загораются окна домов… …В полночь, в глухой темноте, в пролив между островами Пико и Файял скромно вошла яхта «Сибирь». Миновала маяк и круто завернула в бухту города Орта, где в марине плотно утрамбованы яхты со всех концов света. Пробираясь мимо леса мачт, «Сибирь» застенчиво искала, где бы приткнуться ей на этом острове посреди Атлантики, в португальской провинции Азорские острова. И только мы присмотрели место для стоянки, только приготовили швартовые, как с берега острова Файял, что в 1600 километрах от Европы, в 1600 километрах от Африки и в 5000 километрах от Америки, пьяные голоса заорали нам на чистом русском: — Здорово, ребята! …Первая мысль у меня была: «Всё, доплавались до слуховых галлюцинаций…» А украинские строители (которых полно в Португалии) в тот день получили зарплату и отмечали это дело, слоняясь по прибрежным кабакам. Потом уже вышли проветриться на набережную, видят – из бухты в марину заходит яхта с русской надписью «Сибирь». Первая мысль у парней была: «Всё, допились…» * * * …Мы очень славно посидели и пообщались. За окном кафе гора Пико поправляла на макушке шапку облаков. — Вулкан? – спросил я. — Вулкан, – подтвердил бригадир украинцев Володя. – Лет сорок назад ещё был действующим. Года четыре назад нас неплохо тряхнуло – на той стороне острова. Там и сейчас ещё много развалин. Вообще вулканическое происхождение Азор не нуждается в справочном подтверждении. Набережная нависает над кромкой берега, покрытого необычным для глаза черным вулканическим песком. Она упирается в офис марины. В баре яхтсмены обоего пола поправляются пивом, после вчерашнего, или просто завтракают. Перед баром столики, за которыми галдит и дует «Кока-колу» детская экскурсия во главе с развесёлыми “вожатыми”. За офисом марины, замыкающем набережную, в искусном беспорядке нагромождены дикие базальтовые глыбы, уходящие в воду бухты. …В этой милой бухте, на берегу которой сейчас галдит детская экскурсия, опохмеляются яхтсмены и целуются парочки, в 1814 году английская эскадра, грубо нарушив нейтралитет Португалии, атаковала североамериканскую каперскую шхуну «Генерал Армстронг» из Нью-Йорка. Янки отбили несколько попыток абордажа, убив и ранив 173 англичанина и потеряв всего девять человек. После чего капитан шхуны затопил корабль и высадился с экипажем на нейтральный берег. Видать тот капитан был не дурак подраться…   …На набережной гуляют парочки, мимо прошла старая сеньора вся в чёрном, вид такой, что встретил бы в России – подумал, что собирает бутылки. Народ выгуливает собак, кто-то целуется на скамейке под “голыми”, без коры, клёнами. На одном из клёнов читаю вырезанное ножом «Claudia+Vittorio=…» * * * …27 июня мы уходили с острова Файял. На заправке пришвартовались к борту французской яхты, которая только что пришла на Азоры. Так вот это была та самая яхта, пропавшая после выхода с Бермуд 4 июня. Вместо сломанной грот-мачты – какая-то самодельная рама на палубе, на которой эти ребята ставили парус. Два потрёпанных измученных мужика. Совершенно пустые глаза… Я на своем чудовищном английском растолковал французу, что мы получали сообщение об их пропаже и дьявольски рады, что они живы-здоровы. Он вяло поблагодарил, слабо усмехнулся и махнул рукой. * * * В 16:00 по Гринвичу мы вышли из бухты в пролив… Увы, хотя прогноз был вполне приличный, однако циклон, вместо того, чтобы идти, как обещано, на северо-восток, почему-то притормозил, и в проливе мы имели норд-вест 30–40 узлов (до 20 м/с) и беспорядочные волны высотой до 4,5 метров. Кают-компания “гуляла” сбоку набок. Волны били в борт и заплескивали на люк. В общем – концерт по полной программе. Ближе к ночи, когда в проливе между островами Да-Пико и Святого Георгия свистело за 35 узлов и болтанка совершенно не собиралась утихать, Щербаков решил, что ну его на фиг – соваться в открытое море в штормовую ночь. Подошли, уже при полной темноте, к высоченной, до 900 метров, подветренной стене острова Святого Георгия и в полутора кабельтовых от берега уже на спокойной воде бросили якорь. Впрочем, здесь под стеночкой погуливал навальный ветерок, так что не обошлось без ночных дежурств. Утром 28 июня по светлому снялись с якоря. На море творилось прежнее безобразие. Прогноз на ближайшие три дня был невесёлым, так что прямой бросок к Европе пока не получался. Взвесив все обстоятельства, капитан решил двинуть к острову Терсейра – самому обжитому острову архипелага. До него оставалось всего 25 миль и практически “по дороге”. …В полдень мы уже шли вокруг острова Терсейра, мимо города Ангро-до-Хероисмо, огибая рифы Дас Кабрас – три огромные скалы, торчащие из воды. Было видно, как волны лупили в камни, и какие волны! При таких раскладах я, стоя на руле, уважительно, “с запасом”, обошёл скалы Дас Кабрас. Кстати, и запас-то был ограниченным, ибо справа по курсу, примерно в двух кабельтовых, тоже билась на рифах белая пена. Однако в такое ушко, размером в полкилометра, даже слепой проденет малышку-яхту, тем более, что карта гарантировала вполне достойные глубины.

* * * Нежданная, но очень памятная трёхдневная стоянка на острове Терсейра ещё раз укрепила экипаж «Сибири» в единодушном мнении, что люди – везде люди, и абсолютное большинство людей в мире – очень хорошие. А искусственные идеологические, политические, религиозные, национальные распри нужны только мелким кодлам мерзавцев, которые на этих распрях делают свой бизнес. …Португальские старики точно как наши сидят рядком на лавочке и неторопливо разговаривают о чём-то – держу пари, что ругают правительство и нынешнюю молодёжь. А гуляя по набережной, мы натолкнулись на монумент, на котором были выбиты десятки имён ребят в возрасте 20-25 лет. Позже наши местные друзья объяснили нам, что эти парни погибли в колониальной войне в Мозамбике. «Это наш Афганистан…» …По асфальтовому серпантину мы с Сашей Чулковым сходили на гору к 20-метровой статуе Мадонны. Дорога шла мимо посевов маиса и пастбищ, огороженных длинными стенками из камней. Как представил, сколько потребовалось труда, чтобы вручную сложить из обыкновенных горных булыжников стенку в метр высотой и длиной метров сто-двести, да не одну – в животе похолодело. Кстати, все склоны здешних гор расчерчены правильными квадратами посевов и пастбищ. * * * 29 июня погода, наконец-то, установилась, и преотличная погода. Можно было уже выходить в океан и переть на Европу, в последний большой переход – 870 миль до Испании. Но… была пятница, а в пятницу и в понедельник ни один нормальный моряк, не связанный жесточайшим графиком, в море не выходит. К тому же наши местные друзья на 30-е пригласили нас на ланч, причём, Томаш (владелец автомастерской и фанатичный рыбак-любитель) поклялся, что если мы вздумаем улизнуть от ланча в море, он на своем катере “bistro-bistro” нагонит нашу «Сибирь» и завернёт её обратно. 30 июня вечером «Сибирь» вышла из бухты славного городка Прайя-да-Витория. Мимо пролетел катер, и Томаш, топорща свои мощные усы, вскинул над головой сцепленные руки: «Удачи!» С другого катера нам махали местный бизнесмен и его многочисленная родня и потомство. Проплыла мимо гора со статуей Мадонны. А часов через шесть растаял за горизонтом и добрый остров Терсейра. Яхта взяла курс на Испанию. Впрочем, это нам тогда казалось, что мы идём на Испанию, получилось же немного иначе. * * * …Яхта идёт с выключенным двигателем, тишина в природе полная, только волны бьют в борт. Горизонт пуст, и мечтательность в голове – необыкновенная. Яхта устойчиво скользит в бейдевинде (ветер – сбоку в скулу), остаётся только тихо поправлять руль, да мечтать о том, как… Гулкий хлюпающий вздох за кормой. От неожиданности подскакиваю, резко оборачиваюсь и вижу тёмно-серую СПИНУ, увенчанную солидным плавником. Эта спинка, длиною примерно в полторы «Сибири», мягко перекатилась в волнах и ушла под яхту. Этот молодой кит полчаса кружил вокруг «Сибири», ныряя минут на десять и выныривая сбоку, сзади, спереди. — Серёга, чего он к нам привязался? — Может, за самку принял… …Мы идём в центр шторма, который наползает от Британии на Бискай. Возле Испании мы можем с ним встретиться, и 3 июля Щербаков поставил на GPS новую точку – город Фигейра-да-Фош в 150 километрах севернее Лиссабона. * * * К вечеру волна совсем сдурела. Я на руле упахался, как лошадь, потому что вместо ровного интеллигентного наката пошла короткая злая волна-“отморозок” длиной метров 15-20 и высотой до 3,5 метра. Хоп! Бац! Боковой удар в “челюсть” яхты. Волна летит навстречу через борт, достаёт до кокпита и на излёте накрывает Кикотя, который мирно отдыхал на скамейке в ожидании своей очереди встать за руль. Сергей Борисович отряхивает непромоканец и мягко, но образно излагает всё, что он думает по поводу моего искусства рулить. Я кротко извиняюсь. Вскоре мои полчаса за рулём заканчиваются. Отстёгиваю от кронштейна леерной стойки карабин своей страховочной стропы, передаю руль Сергею и, хватаясь за ванты и леера, пробираюсь на скамейку. Там опять пристёгиваюсь (дело нудное, но необходимое) и начинаю отдыхать, пялясь на волны и машинально отмечая самые «красивые». …Где-то есть Омск… Хоп! Бац! Меня окатывает сверху. Вода стекает с капюшона непромоканца. Я посылаю Кикотю мягкий укоризненный взгляд. «Извините, Алексей.» – «Да помилуйте, Сергей Борисович, пустое…» * * * Мы всё-таки зацепились за край циклона. Получили ветер до 35 узлов (17 м/с) и совершенно потрясающие волны – парни таких давно не видели, а я не видел вообще. Щербаков оценил их в 6-8 метров. Стена встаёт за кормой, подхватывает лодку – внизу открывается глубокий “овраг”. Наискосок направляю яхту в эту пропасть, съезжаем – сзади гора, спереди гора. И опять наверх… И так – сутки. В конце концов движок всё-таки не вынес непрерывной трёхсуточной молотьбы и накрылся. Кикоть и Шельменков произвели вскрытие, которое показало, что оторвался выпускной клапан, размолотил торец поршня, лопнул цилиндр, погнулся шатун – в общем, полный каюк. Пошли под генакером и гротом. Ветер “дышал” еле-еле, и с такой-то парусиной мы едва выжимали 4,5–5 узлов. К вечеру ветер скис капитально, генакер заполоскал. На стекленеющее море опустился штиль. Мы остались и без двигателя, и без парусов. До берега оставалось каких-нибудь десять миль, он уже был виден – Европа, ради встречи с которой мы пересекли океан. Почему-то потом, в Омске, когда я описывал друзьям и знакомым эту ситуацию, все первым делом предполагали, что экипаж «Сибири» тут же сел на вёсла. Это было бы, конечно, смешно – разгонять нашу 6-тонную малютку с помощью вёсел, тем более, что их не было. Но зато у нас была резиновая шлюпка с маленьким подвесным моторчиком «Ямаха» мощностью 2,5 лошадиных силы… …В 19:00 по Гринвичу рыбаки, удящие сардин с мола бухты в устье Рио Мондега, увидели весьма странную картину. Из океана под генакером, еле державшемся на слабом ветерке, со скоростью томного мечтателя в бухту входила русская яхта. Хохочущий экипаж сгрудился на корме, отчего та немного опустилась. За кормой с надписью «Siberia. Russia. Omsk» тарахтел маленький лодочный моторчик, привязанный к складному трапу, каковой трап вместе с моторчиком задавливал ногами под воду один из членов экипажа (Володя Шельменков). И вот так, хохоча, треща подвесным мотором, полоща генакером, яхта, тем не менее, довольно неплохо ползла против течения к стоянке. Держу пари, что мирные португальские рыболовы, увидев всю эту картину, подумали: «Так вот как эти ненормальные русские ходят через океаны…»

* * * Португалия. Город Фигейра-да-Фош. Познакомились с украинскими строителями, посидели с ними на «Сибири», попели под мою гитару и Сашин аккордеон. Потом наши украинские друзья позвонили парню из своей бригады и попросили подъехать. И вскоре он приехал. Зовут Игорь. Теперь внимание, ибо речь идёт о действительных размерах земного шара! Мало того, что Игорь был… из Омска, так он ещё и живёт со мной по соседству! После этой встречи в Португалии не говорите мне о размерах земного шара – он крошечный, как горошина! К слову сказать, Игорь тоже был немало потрясён, вступив на палубу той самой «Сибири», чьи проводы он в июне прошлого года в Омске смотрел по телевизору. * * * У украинских и молдавских рабочих в Португалии хлеб нелёгкий и небезопасный. Тут можно работать и получать хоть раза в полтора меньше, чем местные, но все равно столько, что хватит и на квартиру, и на выпивку, и на содержание всей родни в Украине или Молдавии. А можно и потерять всё, даже голову. Особенно, если ты нелегал, и с хозяином тебе не повезло. Но, между прочим, наши ребята с Португалией кое в чём сквитались. Например, международные телефоны-автоматы здесь глотали монетки по 200 эскудо – 0,8 доллара (впрочем, с 2002 года Португалия тоже перешла на евро). Но наши люди на выдумки хитры. Берётся монетка в 20 эскудо, разбивается молотком до размеров 200-эскудной монеты, и наивные португальские телефоны-автоматы с аппетитом проглатывают это произведение советских умельцев, соединяя ребят со всеми странами. …Вечером Щербаков читал сводки: пропала яхта, один человек, вышел с Азор 24 июня, направлялся на Соутгемптон… Просьба всем, кто видел, сообщить… Бедный парень – он попался на “нашем” циклоне. * * * 18 июля. Из вечерней сводки ИНМОРСАТ: 46°N, 0°01'W. Женщина упала за борт французской яхты. Парусное судно дрейфует под координатами… Перевёрнутое судно дрейфует под координатами… Это всё Бискай. Там сейчас 8 баллов. А мы тут стоим и ждём из Барселоны двигатель. Рядом стоит большой деревянный австралийский двухмачтовик, через пирс – французская яхта, напротив нас – американская яхта. Яхты приходят, яхты уходят. Ушли датчане на своем «Челлендже», пришли немцы. Яхты швартуются к причалу, и ребята, ещё немного очумелые от океанской качки, заводят концы на причальные утки. Мы торчим здесь, как привязанные – ждём двигатель из Барселоны. Время, время! Надо успеть проскочить до Обской губы, пока не встал Севморпуть. * * * Типичный южный курортный городок. Очень красивый. Узкие улочки, толпы туристов, сплошной гуляющий легкомысленный симпатичный человеческий поток. Столики уличных кафе, разноязычная речь, огромные крабы, шевелящиеся в воде на витрине кафе. Уличный аккордеонист. На аккордеоне сидит маленькая рыжая собачка, у неё в зубах – пластмассовая мисочка для денег. Толпа у эстрады, на которой выступают рок-музыканты. Толпа возле поющих и танцующих «латинос». Кстати, в этой группе латиноамериканских музыкантов обнаружили свою “землячку” – очень красивую мулатку-танцовщицу из Гаваны. «Марина Хэмингуэй, йес?» – «Йес, йес, марина Хэмингуэй!» – улыбается девушка. …19 июля наконец-то нам доставили из Барселоны новый двигатель. За 9 дней стоянки милый очаровательный курортный городок Фигера-да-Фош надоел хуже горькой редьки. Так что двигатель установили предельно быстро, и под вечер следующего дня ушли в море. * * * 21-22 июля шли вдоль берегов Испании. Чайки “стригли” воду, дьявольски красиво барражируя парами и в одиночку – как истребители сопровождения. За бортом проплывали немаленькие горы, уставленные рядами ветряков – ловцов дармовой энергии морского ветра. 21 июля меня ударили как током слова Щербакова: «Бухта Виго». Да, мы шли мимо знаменитой бухты Виго, о которой знали ещё с детства по роману Жюля Верна «20 тысяч лье под водой». Именно по пути жюльверновского «Наутилуса» шла сейчас наша «Сибирь». Напомню вам историю, которой прославилась бухта Виго. В октябре 1702 года, во время известной “войны за испанское наследство” в эту бухту вошли гружёные золотом Америки испанские галеоны. Их сопровождала эскадра союзников-французов. А 22 октября в бухту нагрянула английская эскадра с искренними намерениями это золото отбить. И почти отбили, поскольку имели явное превосходство сил, но французский адмирал Шато-Рено, видя такой расклад, мужественно поджёг и потопил все “золотые” галеоны. Видать, крепкий был мужик. Вот с тех пор уже три века эти тонны золота и серебра из испанских колоний покоятся на дне бухты Виго, сводя с ума кладоискателей и авантюристов. Это – история, это её горячее дыхание. Это старушка-Европа, где каждая прибрежная миля устлана обломками кораблей и костями мореходов и солдат – от римских легионеров до наших современников. * * * …Когда человек просыпается в замкнутом пространстве яхты, информация входит в него медленно, но почти исчерпывающая. «Кто вошёл? Если Володя, то, значит его вахта уже закончилась и до моей осталось два часа…» Дальше человек, не открывая глаз, чувствует, что качка неслабая, но не слыхать, чтобы плескало на верхний иллюминатор – значит, волнение умеренное. Приоткрыв глаз, человек видит в верхнем иллюминаторе голубой кусок неба – погода ясная… Приоткрыв другой глаз, человек уже может рассмотреть скрученные стаксели и грот, уложенный на грота-гике. Значит, ветер по-прежнему встречный и ловить нечего… После этого человек встаёт и видит в боковых иллюминаторах, что утренний туман рассеялся, что горизонт чист и справа-слева никакой земли не наблюдается… * * * Про репутацию Биская – этой европейской “морской мясорубки” говорить не буду. Репутация отвратительная. А тут ещё с запада наползал циклон, небо затягивалось. Да ещё и карта района (из комплекта морских карт МО СССР, откорректирована в 1999 г.) пестрела по нашему маршруту разного рода “оптимистическими” надписями, типа «полигон подводных лодок», «район взрывчатых веществ» и т.д. Да Бог с ними, с циклонами и взрывчатыми веществами – так мне сегодня предстояло ещё и обед готовить!.. …Но видать, кто-то действительно очень сильно молился за нас. “Европейскую мясорубку”, мы прошли мягко и изящно. Двое с половиной суток шли по нормальной спокойной волне, и единственным, что хоть немного добавляло адреналина в кровь, было наличие под килем «Сибири» Западно-Европейской котловины с глубинами по маршруту до 4900 метров. * * * Франция. Брест. Буквально с первых контактов с местными и началась, собственно, моя влюблённость в эту страну. Здесь у людей какая-то абсолютно не “дежурная” доброжелательность… Пожилой мужчина, проходя по понтону мимо «Сибири», приветливо махнул рукой: — Вив ля Рюсси! — Вив ля Франс! – ошарашено отвечаю я… Здесь даже портовые алкаши – и те похожи на наших. Один такой бич – худощавый, с испитым лицом, – подгрёб к нашему столику уличного кафе на предмет “откуда вы и куда”. Но, поняв, что с выпивкой на халяву здесь не светит (увы, наши франки и сантимы были весь малочисленны), вскорости отвалил. В офисе марины, где толпится яхтенный народ всех стран и возрастов, полненькая симпатичная девушка, очень “по-расейски” прыская на мои неуклюжие комплименты (на “портовом английском”), растолковала нам с Сашей, как правильно надписать конверты. — Как вас зовут? — Анна, – застенчиво сказала девчушка. — Будьте счастливы, Анна. Не забывайте яхтсменов из России! …“Морской”, совершенно интернациональный бар в марине Бреста. Грохот музыки, разноязычный гвалт яхтсменов. Я по настенной карте показал голландцам наш маршрут. Ребята слушали очень серьёзно. Утром мы ушли из Франции. Забавная это штука – кораблевождение в проливах Ла-Манш и Па-де-Кале. Например, плотность судов на квадратную милю … → окончание : А.З.Декельбаум — На палубе земного шара [ч.3.]

авторская страница ■ Опубликовано: 25 августа 2013 года Текст предоставлен автором. Дата поступления текста в редакцию альманаха Эссе-клуба ОМ: 24.08.2013