Внимательный читатель, пробежав глазами название и титул журнала, наверняка замедлится на слове «общественный». Что это означает в сочетании с двумя предшествующими «экологический, научно-популярный»? Какие силы здесь преследуют свои интересы?
Ну что же, надо признаться, что силы действительно есть. Причём необоримые, неотменимые и правящие всей Вселенной. И называются они, как вы уже догадываетесь, законами природы, законами биосферы, законами экологии. Так почему бы не появиться и журналу, который рассматривает всё происходящее вокруг исключительно с экологической точки зрения?
Странно, скорее всего, если бы он вообще не появился. Ведь мы же с вами, скажем честно, – выпускники одной и той же школы жизни под названием «История СССР» или же дети таких выпускников. История, которая была и есть, и останется, очевидно, на все времена, по сути, Великим уроком экологии. Потому что это история невиданного торжества и закономерного крушения одной весьма притягательной, но экологически порочной доктрины. И раскрывается она во всей полноте тоже лишь с экологических позиций. То есть с рассмотрения отношений государства как живого организма с окружающей природной средой в пределах его территории.
Именно отсюда мы отчётливо видим, как в 1930 - 32 гг. этот социально-экономический организм разомкнул питательный (трофический) контакт с биосферой, уничтожив крестьянство своей страны. Ради утверждения в ней абсолютной, марксистской диктатуры. Это было началом неизбежного, объективного конца СССР. Потому что крестьянство всего мира – единственное общественное сословие, которое кормит себя и всё человечество исключительно исполнением жизнетворящих законов природы. С этими законами гармонизировано всё его мировоззрение, весь образ мысли и действия, весь жизненный уклад. Включая своеобразные правила и традиции, регулирующие отношения внутри крестьянского сообщества (обычное право).
По сути, это сословие – незаменимый посредник между биосферой-кормилицей и всем остальным обществом. Оно вполне самодостаточно во всех отношениях, а так называемое государство требуется ему лишь для защиты от внешней агрессии. Причём для защиты людскими ресурсами опять же самого крестьянства, пополняющего армию своими сыновьями.
Отношения с другими сословиями у крестьянина самые доброжелательные и деловые. Науке он признателен за то, что она объясняет ему, насколько может, его отношения с природой. Технике – за то, что облегчает их. Религии – за то, что одухотворяет бытиё. Хотя представители каждой их этих сфер культуры всегда чувствовали себя в общении с ним как на строгом экзамене. Ведь перед ними был представитель многотысячелетнего опыта общения с биосферой. И действие её законов и закономерностей он знал отнюдь не понаслышке – он жил за счёт практического исполнения их.
Не случайно основоположник генетического почвоведения, профессор В.В.Докучаев отмечал: «Народ хорошо умеет подмечать некоторые законообразности и всегда знает, как лучше использовать естественные силы природы». Более того, эти «законообразности» в своей совокупности с древнейших времён персонифицировались у него в идею Бога, с которым у крестьянства были свои особенные, прагматичные отношения. Ибо, как выразился известный философ-провиденциалист Дж.Вико (XVIII в.), «земля была первым алтарём, а земледелие – первым богослужением».
С той же поры, очевидно, в народе отследили прямую зависимость житейского благополучия от степени выполнения всех условий, которые «выдвигает» со своей стороны природа. А, следовательно, сам Господь Бог, поскольку верховного Бога в земледельческой религии славян звали, по исследованиям академика Б.А.Рыбакова, Род. Отсюда приРОДа – это Его (т. е. Божий) храм со своим (Его же!) уставом и законами. Выполнение же этих законов требует особого режима и распорядка жизни, которые возможны, в свою очередь, лишь при наличии соответствующей нравственности. Трудолюбие, смекалка, сдержанность в проявлении отрицательных эмоций, доброта и честность намеренно культивировались в деревне как необходимое условие успешной жизнедеятельности.
«Приглядываясь к семейным нравам, – сообщает, к примеру, ишимский купец Н.Черняковский в журнале МВД России (СПб., 1843. Ч. 2, с. 238) – можно найти в доме зажиточных крестьян родственную любовь, согласие, повиновение родителям, уважение к старшим». Учитывая, что земельные просторы Сибири не сдерживали хозяйственное развитие, это замечание раскрывается, скорее всего, следующим образом: не потому среди людей нравы хорошие, что живут они зажиточно. Но потому только и зажиточны, что нравы сберегают самые добрые. И других, как видим, сама приРОДа не чествует, возводя добродетель в исходное условие житейского преуспеяния.
Естественно, что никто из сильных мира сего никогда не посягал на это гармоничное, плодотворное единство крестьянства и природы, т. е. на хозяйственную свободу земледельца. Да и кто же, кроме него, может разгадать бессловесный язык биосферы? Ведь никакой науке пока не доступно определить, например, точные сроки посева каждой из сельхозкультур с учётом погодных условий предстоящего вегетативного сезона. А вот опытный крестьянин никогда не ошибается. Зацвела, скажем, черёмуха – он сеет пшеницу, зацвела калина – ячмень, появились комары – рожь-ярицу, распускается листва на берёзе – овёс, послышалась кукушка – лён, а как только скворчата покинули гнездо – сеет гречиху… Разумеется, каждая из этих примет никогда не совпадает год от года по календарным срокам, определяясь лишь динамикой природных процессов в конкретных климатических условиях. И подобные ориентиры у крестьянина – на каждом шагу.
Удивительно ли, что история не донесла до нас примера, чтобы кто-нибудь вознамерился командовать земледельцу, когда тому пахать, а когда сеять. Но чего не позволяло себе даже крепостное самодурство, в том с лихвой преуспела марксистская диктатура. Посредством насильственной коллективизации крестьянства и превращения его, как намечено в «Манифесте коммунистической партии» К.Маркса и Ф.Энгельса (Соч., 2-е изд., М., 1955, т. 4, с. 446), в промышленную армию. Ведь в чём же состояли пагубные последствия этого деяния? В том, что оно радикально изменило экологическую ориентацию каждого из крестьян.
Если раньше его жизнь определялась взаимоотношениями с природой, и он общался с нею на уровне высокого земледельческого искусства, то теперь вместо извечных законов её над ним встал приказчик. В галифе и с пистолетом. И пускай его сопровождали люди от агронауки, это лишь подчёркивало абсурдность ситуации. Потому что все они обратили земледельца из сотрудника природы, а, значит, самого Всевышнего, в простого исполнителя приказов от начальства (сельхозпролетария). Повернув тем самым лицом к себе, спиной – к природе.
В результате страну постигла та же участь, что и великий Древний Рим в своё время. На истинные причины его падения тщетно указывал ещё в I веке н. э. историк Плиний-старший: «Это не варвары-захватчики губят Римскую империю, а наши рабские латифундии. Земля-кормилица чувствует, кто её обрабатывает – раб или патриций». То есть оба занимаются, казалось бы, одним и тем же. Но экологическая разница между ними – принципиальная. Патриций (свободный крестьянин впоследствии) кормится и кормит множество других сотрудничеством с природой. А раб питается исключительно от хозяина. И потому живёт лицом к нему, спиной – к природе. Как и советский сельхозпролетарий две тысячи лет спустя, который сам же и пошучивал, бывало, с горькой усмешкой: «Это землю не обманешь, а обманешь по миру пойдёшь. А человек человека всегда найдёт, как объегорить…».
Так вот и разомкнулась питательная связь между обществом и биосферой. Конечно же, государство пыталось её судорожно наладить. Но по-прежнему диктаторскими методами, «с глазами на затылке» по направлению к начальству (источнику питания). Порождая одну экологическую трагедию за другой – пыльные бури на распаханной целине, пожары на осушенных торфяниках, вторичное засоление орошаемых земель, истощение гумуса в почве… Со стороны это походило на безумный суицид, и, наконец, на Западе констатировали: СССР утратил конкурентоспособность, превратив свои земли в пустыни.
И тогда вполне естественно сработали рыночные механизмы, приводящие форму деловых отношений в соответствие с содержанием. Последнее же, к сожалению, состояло в том, что начиная с 60-х годов прошлого века, когда на распаханной целине Сибири и Казахстана взметнулись чёрные метели, СССР всё чаще стал питаться импортной едой. За счёт продажи невосполнимых ресурсов своей территории – нефти, газа, цветных металлов… То есть превратился по сути в заурядного мота, проедающего не только наследство своих отцов, но и достояние собственных детей.
И вот в 80-е годы как бы сами собой внезапно упали цены на экспортную нефть. А на импортные зерно и мясо не упали. В итоге разразилась экономическая катастрофа, и великая, вооружённая до зубов держава пала, не имея средств к существованию. «Это не варвары-захватчики губят империю», как видим, а тотальный разлад между государством и биосферой. В какие бы времена и в какой местности это не происходило.
Таков главный урок, вынесенный нами из прошлого. Удивительно ли, что на всё происходящее теперь мы смотрим непроизвольно с экологических позиций. Да, у нас есть твёрдая, несокрушимая, естественная опора в виде законов природы. Опираясь на них, талантливые специалисты даже в условиях жестокой диктатуры создали многое из того, что требуется для полной гармонизации с биосферой. Например, высокопродуктивные, малозатратные вариации биологической системы земледелия без пестицидов и высоких доз минеральных удобрений, образцы успешной оптимизации освоенных природных ландшафтов, безотходной промышленной технологии и даже теорию экологического равновесия!.. Всё это способно уже сегодня поднять экономику и жизненный уровень россиян, укрепляя их здоровье. И служит ориентиром на пути к дальнейшему согласию с природой.
Для всемерного содействия этому процессу и создан общественный экологический журнал с распространением по Сибири и Дальнему Востоку. Не случайно в хлопотах по учреждению его непосредственно участвовали такие уважаемые представители общественности как профессор, доктор исторических наук, известный археолог Зауралья Владимир Иванович Матющенко, профессор, доктор медицинских наук, постоянно отслеживающий состояния здоровья сибиряков в зависимости от качества окружающей среды, Дмитрий Николаевич Тарасевич и многие другие.
Название журнала также определялось коллегиально, в порядке творческого конкурса. Было немало ярких, образных, неотразимых. До сих пор несколько жаль, к примеру, изящной аббревиатуры в виде имени одной из древнегреческих богинь. Однако вдумчивое жюри предпочло всё-таки «Сибирские веды», отражающее, во-первых, нашу географию, а, во-вторых, – знание о жизни и мироздании во всей его полноте. Автор этого названия – профессиональный инженер, натуралист Анатолий Захарович Павленко.
Вполне возможно, конечно, что высказанные выше суждения покажутся кому-то весьма спорными и экстраординарными. Так это же ведь очень хорошо! Не для того ли и журнал, чтобы поспорить, переубедить и прийти к единому мнению?..
Владимир Плюхин
Омск, 2008
Материалы сайта могут содержать информацию, не подлежащую просмотру
начало статьи