Прочитал на сайте Эссе-клуба реакцию Н. А. Кузьминой на эссе С. Денисенко «Ёпэрэсэтэ!..». Вот какие мысли она у меня вызвала.
Вместо того, чтобы, как филологу, показать, в чём неправы сторонники буквы «Ё», приведя убедительные контрдоводы, Наталия Кузьмина доктринёрски и в то же время с эдакой лихой бравадой витийствует ни о чём, «высасывая из пальца» надуманные проблемы, и упрекает автора в том, для чего он не даёт никаких оснований (в этом может убедиться каждый, кто прочитает эссе Денисенко). Чего стоит одна только фраза, которой она эпатажно начинает свой… текст (затрудняюсь определить его жанр): «Не люблю, когда проблему сугубо лингвистическую превращают в проблему политическую!». Где, спрашивается, и в чём увидела Кузьмина эту связь?
Ну какое в самом деле отношение имеет чисто языковой вопрос, поднятый, блестяще и наглядно продемонстрированный на реальном языковом материале в эссе и убедительно обоснованный автором, и «кондовый патриотизм», «лапти» и «посконная рубаха», которые увидела здесь Кузьмина? Может, она усмотрела такое основание во фразе Денисенко «В число запрещённых буква Ё попала в 1918-м году и была “запрещённой” до 1942-го, когда, в один из переломных моментов Великой Отечественной войны, её ввели в азбуку как “символ возвращения к корням” и “для поднятия патриотического духа” солдат (официально буква Ё вошла в алфавит и получила порядковый номер “7” 24 декабря 1942 года)»?
Но ведь слова о «корнях» и о «патриотическом духе» автором закавычены, являются цитатой, а значит, не его мыслью. Да даже если бы кавычки отражали иронию автора, в любом случае приписывать эти взгляды ему – чистый произвол, что однозначно вытекает из очень ясного содержания всей подборки. А что общего между «замечательным лингвистом Е. Д. Поливановым» и «диктатором Сталиным»? В огороде бузина, а в Киеве дядька. У Денисенко нет ничего похожего. Наталия Кузьмина вычитала у него то, что ей захотелось вычитать.
Кстати, непростительно для языковеда путать столь разные вещи, как теория экономии языковых средств, на которую она ссылается, с чисто техническим вопросом графики, ибо буква «Ё» и всё, что связано с ней, к теории экономии языковых средств (а на речевом уровне соответственно – речевых усилий) не имеет ровно никакого отношения, здесь можно говорить всего лишь об экономии, так сказать, «технических средств», то есть именно «технических усилий» пишущего, и площади бумаги. Но, во-первых, всё это к науке лингвистике никакого отношения не имеет, во-вторых, ради тех подлинно языковых преимуществ, которые принесло бы использование буквы «Ё», пожертвовать такими затратами и можно, и нужно, ведь никому же не приходит в голову отказываться по тем же причинам от буквы «Й» – из-за дополнительного диакритического знака краткости – и оставить одну букву «И» на оба случая. Всё это и было показано наглядно, очень просто, а потому и убедительно Сергеем Денисенко и другими материалами лингвистов, помещёнными в его блоге на сайте «ОмскПРЕСС» в поддержку этой мысли (очень советую Наталии Арнольдовне с ними ознакомиться).
Хочется добавить ещё такую деталь в связи с отсылкой Н. Кузьминой к словарю В. В. Лопатина. Когда мы с ней вместе работали в ОмГУ, я пригласил Лопатина прочитать курс лекций по своей кафедре общего языкознания. На одной из лекций, на которой, скорее всего, присутствовала и она, кто-то задал вопрос о букве Ё: дескать, изменится ли её полуфакультативный статус в готовящихся комиссией под руководством Лопатина изменениях правил русской орфографии. Ответ был однозначным и чётким: да. И Владимир Владимирович привёл убедительные доводы в пользу обязательности этой буквы, в том числе и дежурный пример с Олёкмой. В своём эссе С. Денисенко не только многократно увеличил количество и, так сказать, качество таких примеров, но убедительно показал (можно сказать, на эксперименте) суть именно языковой проблемы в связи с неиспользованием буквы Ё. Почему в словаре под редакцией того же Лопатина его собственные доводы последовательно не воплотились в правила, за него ответить я не могу. Но от этого доводы и основания не стали менее весомыми и доказательными.
И ещё. Н. Кузьмина безапелляционно утверждает: «Есть правила ее (буквы Ё. – Р. Г.) обязательного употребления и есть обычай, стихийно сложившийся узус». Следует сказать, что понятие «узус» здесь неуместно, оно относится к единицам языковым и связано с понятиями нормы и системы языка. К такому «техническому инвентарю», как графика (и связанная с ней орфография), это понятие неприложимо – правила орфографии, в отличие от объективной и независимой системы языка, составляются специалистами, а потому в значительной мере субъективны и/или даже искусственны.
Точно так же и на том же основании некорректна параллель ввести обязательность употребления буквы Ё с «усилиями Павла I заставить говорить не гражданин, а купец или мещанин, не отечество, а государство, а слова общество, отечество, граждане не употреблять совсем!», которую проводит Н. Кузьмина: слова – единицы языковой системы, над которой не властны даже цари, а графическая система и правила орфографии языка – дело «рук» простого смертного, о чём свидетельствует хотя бы уже тот факт, что и графика, и орфография как русского, так и других языков не раз менялись на протяжении истории, и менялись по воле человека – реформами! Ну а что касается вывода, которым заканчивает эту параллель Кузьмина: «И тогда патриотизм, как это ни парадоксально, смыкается с диктатурой!», – то тут остаётся только улыбнуться.
На заключительный вывод Н. Кузьминой: «Так что эксперимент С.П.Денисенко ничего не доказывает!», следует категорически возразить: именно он-то и доказывает! Потому что построен на реальном языковом материале, на фактических примерах, на которые оппоненту просто нечего ответить (ведь любовь или нелюбовь, чем оперирует он, это, согласитесь, в науке не аргументы). Отсюда и все эти «общие мысли», эмоциональные пассажи, за которыми нет ровно никакого содержания. Когда идёт научная дискуссия, надо оперировать только доводами и контрдоводами, основанными на фактах. В данном случае на языковых фактах. Именно это сделал Сергей Денисенко, а не его оппонент.