Последний день июня месяца; на тысячу вёрст кругом Россия – родной край.
Ровной синевой залито всё небо; одно лишь облачко на нём – не то плывёт, не то тает. Безветрие, теплынь… воздух – молоко парное!
Жаворонки звенят; воркуют зобастые голуби; молча реют ласточки; лошади фыркают и жуют; собаки не лают и стоят, смирно повиливая хвостами.
И дымком-то пахнет, и травой – и дёгтем маленько – и маленько кожей. Конопляники уже вошли в силу и пускают свой тяжёлый, но приятный дух.
Глубокий, но пологий овраг. По бокам в несколько рядов головастые, книзу исщеплённые ракиты. По оврагу бежит ручей; на дне его мелкие камешки словно дрожат сквозь светлую рябь. Вдали, на конце-крае земли и неба – синеватая черта большой реки.
Вдоль оврага – по одной стороне опрятные амбарчики, клетушки с плотно закрытыми дверями; по другой стороне пять-шесть сосновых изб с тесовыми крышами. Над каждой крышей высокий шест скворечницы; над каждым крылечком вырезной железный крутогривый конёк. Неровные стекла окон отливают цветами радуги. Кувшины с букетами намалёваны на ставнях. Перед каждой избой чинно стоит исправная лавочка; на завалинках кошки свернулись клубочком, насторожив прозрачные ушки; за высокими порогами прохладно темнеют сени.
Я лежу у самого края оврага на разостланной попоне; кругом целые вороха только что скошенного, до истомы душистого сена. Догадливые хозяева разбросали сено перед избами: пусть ещё немного посохнет на припёке, а там и в сарай! То-то будет спать на нём славно!
Курчавые детские головки торчат из каждого вороха; хохлатые курицы ищут в сене мошек да букашек; бело-губый щенок барахтается в спутанных былинках.
Русокудрые парни, в чистых низко подпоясанных рубахах, в тяжелых сапогах с оторочкой, перекидываются бойкими словами, опершись грудью на отпряжённую телегу, – зубоскалят.
Из окна выглядывает круглолицая молодка; смеётся не то их словам, не то возне ребят в наваленном сене.
Другая молодка сильными руками тащит большое мокрое ведро из колодца… Ведро дрожит и качается на верёвке, роняя длинные огнистые капли.
Передо мной стоит старуха-хозяйка в новой клетчатой панёве, в новых котах.
Крупные дутые бусы в три ряда обвились вокруг смуглой худой шеи; седая голова повязана жёлтым платком с красными крапинками; низко навис он над потускневшими глазами.
Но приветливо улыбаются старческие глаза; улыбается всё морщинистое лицо. Чай, седьмой десяток доживает старушка… а и теперь ещё видать: красавица была в своё время!
Растопырив загорелые пальцы правой руки, держит она горшок с холодным неснятым молоком, прямо из погреба; стенки горшка покрыты росинками, точно бисером. На ладони левой руки старушка подносит мне большой ломоть ещё тёплого хлеба. «Кушай, мол, на здоровье, заезжий гость!»
Петух вдруг закричал и хлопотливо захлопал крыльями; ему в ответ, не спеша, промычал запертой телёнок.
— Ай да овёс! – слышится голос моего кучера.
О, довольство, покой, избыток русской вольной деревни! О, тишь и благодать!
И думается мне: к чему нам тут и крест на куполе Святой Софии в Царь-Граде и всё, чего так добиваемся мы, городские люди?
О названии цикла «Стихотворения в прозе»
В оглавлении к тетради чернового автографа (1879 г.) И.С.Тургенев называет свои стихотворения «Posthuma» («Посмертные»). Там же, на полях, он указал на их жанровый признак: «Стихотворения без рифм и размера».
Рукопись, направленная Тургеневым в журнал «Вестник Европы» (в 1882 г.), была озаглавлена «Senilia». На этом же листе в качестве подзаголовка указано: «40 стихотворений в прозе». Вероятно, общий заголовок цикла – «Посмертные» – автор заменил на «Senilia» (от лат. senilis – старческий, стариковский), поскольку планировалась и состоялась прижизненная публикация.
При подготовке этого цикла произведений для публикации в журнале «Вестник Европы» Тургенев засвидетельствовал в своей переписке и первоначальное заглавие цикла «Posthuma», и его изменение на название «Senilia» , а также определение жанра и подзаголовок – «Стихотворения в прозе» и «Маленькие стихотворения в прозе» (по аналогии с «Petits poèmes en prose» Шарля Бодлера), что в итоге закрепило двойное название цикла «Senilia. Стихотворения в прозе», включающего 83 произведения.
При этом в различных изданиях, публикациях и переводах одновременно существовали оба названия цикла, например: «Senilia» (Лейпциг), «Gedichte in Prosa» (Бреславль), «Petits poèmes en prose» (Париж; Tourguénief I. Petits poèmes en prose // Revue politique et littéraire de la France et de l'étranger, 1882, № 25, № 26).