Альманах рукописей: от публицистики до версэ  •  Сетевое издание Эссе-клуба ОМ

Гавриил Каменев(1772–1803)

ВЕРСЭТИKАVERSETHICS

Громвал (Баллада) Мысленным взором я быстро стремлюсь, Быстро проникнул сквозь мрачность времян. Поднимаю завесу седой старины – И Громвала я вижу на бодром коне. Зыблются перья на шлеме его, Стрелы стальные в колчане звучат; Он по чистому полю несётся как вихрь, В воронёных доспехах, с булатным копьём. Солнце склонялось к кремнистым горам, Вечер спускался с воздушных высот. Богатырь приезжает в глухие леса, Сквозь вершины их видит лишь небо одно. Буря, облекшись в угрюмую ночь, Мчится с закату на чёрных крылах; Заревела пучина, дуброва шумит, И столетние дубы скрипят и трещат. Негде укрыться от бури, дождя, Нет ни пещеры, не видно жилья, Лишь во мраке сгущённом сквозь ветви дерев То блеснёт, то померкнет вдали огонёк. В сердце с надеждой, с отвагой в душе, Ехавши тихо сквозь лес на огонь, Богатырь приезжает на берег ручья, Древний замок он видит вблизи пред собой. Синее пламя из замка блестит, Свет отражая в струистом ручье, Тени в окнах мелькают и взад и вперёд, Завывания, стоны в нём глухо звучат. Витязь, сошедши поспешно с коня, И́дет к воротам, заросшим травой, Ударяет в них сильно булатным копьём, Но на стук отвечают лишь гулы в лесу. Вмиг потухает внутрь замка огонь, Свет умирает в объятьях тьмы, Завывания, стоны утихли, молчат, Усугубилась буря, удвоился дождь. Сильным ударом могучей руки Рушится твёрдость старинных ворот, Отлетели запоры, скрипят вереи, И во внутренность входит бесстрашный Громвал. Меч обнаживши, готовый разить, Ощупью тихо он замком идёт. Тишина распростёрта и мрачность везде, Лишь сквозь окна и щели вихрь бурный свистит. Витязь в досаде и в грусти вскричал: «Хищный волшебник, коварный Зломар! Ты Громвала принудил скитаться как тень, Ты похитил Рогнеду, столь милую мне! Многие царства и земли прошёл, Рыцарей сильных, чудовищ побил, Великанов сразил я могучей рукой, Но Рогнеды любезной ещё не нашёл! Где обитаешь ты, лютый Зломар? В дебрях ли диких, в пещерах, в лесах, В подземельях ли мрачных, в пучине морской Укрываешь её ты от взоров моих? Если найду я жилище твоё, Злобный волшебник, лихой чародей! Извлеку из неволи Рогнеду мою, Вырву чёрное сердце из гру́ди твоей». Витязь, умолкнув, почувствовал сон, Одр ему стелют усталость и ночь. Не снимая доспехов, в броне, в шишаке, Прикорнув, засыпает глубоким он сном. Тучи промчались, Борей замолчал, Звёзды потухли, сереет восток, Поборает свет мрака, Зимцерла сквозь флёр Заалелась, как роза. Громвал ещё спит. Катится солнце по своду небес, Блещет с полудня калёным лучом, И по соснам слезится смола сквозь кору, – Но Громвала всё держит в объятиях сон. Ночи предтеча с смуглым челом Смотрит с востока на лес, на луга, Усыпает из урны росой мураву, – Но Громвала всё держит в объятиях сон. Ночь с кипарисным венком на главе, В ризах, сотканных из мрака и звёзд, По ступеням, нахмурясь, на трон свой идёт, – А Громвала всё держит в объятиях сон. Тучи сомкнулись на своде небес, Мрачность густеет, настала полно́чь; Богатырь, воспрянувши от крепкого сна, Изумился, не видя румяной зари. Вдруг затрещало по замку, как гром, Стены трясутся, окошки звенят, И, как молния быстро блистает во тьме, Освещается зала вмиг синим огнём. Настежь все двери стучат, отворясь. В саванах белых, с свечами в руках, Входят медленно тени; за ними несут Гроб железный скелеты в руках костяных. Залы в средине поставили гроб, Крышка слетела мгновенно с него, И волшебник Зломар, синевато багров, Бездыханен лежал в нём, открывши глаза, Пол расступился, зелёный огонь С вихрем трескучим оттоле летит, Охватив гроб железный, как жар раскалил. Застонал стоном тяжким геенны Зломар. В дикоблудящих кровавых глазах Ужас трепещет, отчаянье, скорбь; Изо рта пена чёрная клубом кипит, Но лежит неподвижно, как труп, чародей. Духи, скелеты, руками схватясь, Гаркают, воют, рыкáют, свистят, В исступлённом восторге беснуясь, они Пляшут адскую пляску вкруг гроба его. В страшных забавах проходит полно́чь, Вопль их, клики громче звучат. Но лишь утра предвестник три раза пропел Исчезают вмиг духи, скелеты и гроб. Тьма, как в могиле, с глухой тишиной Завес печальный спустила опять, Удивляется чуду смущённый Громвал, Изумившись, не верит себе самому. Нежные тоны свирелей и струн Эхо сквозь мраки на крыльях несёт. Растворился свод залы, и розовый луч Разогнал тихим светом сгущённую ночь. В облаке лёгком душистых паров, Где волновался жемчужный отлив, Как по воздуху пух лебединый плывёт, Опускается плавно волшебница в зал. Чище лилеи одежда её, Пояс по чреслам – как яхонт небес; Как игра златояркой восточной звезды, Добродетель сияет у ней во очах. Голосом стройным Добрада рекла: «Рыцарь печальный, покорствуй судьбе, Нет Зломара на свете, смерть острой косой В тартар душу низвергла злодея сего. Зевом несытым в кипящую хлябь Челюсть геенны его пожрала, С клокотанием лавы и с рёвом огня. Вой и стон его бездна лишь будет внимать. Смерть, преступивши природы закон, Чувств не лишила волшебника труп, Развращённых им тени погибших людей Каждоночно здесь в замке терзают его. Рыцарь, спеши ты к Рогнеде своей: К югу, за лесом, в песчаных степях, Там Зломарова замка в темнице стальной Два крылатых Зиланта* её стерегут. Рог сей волшебный прими от меня Грозную челюсть чудовищ сомкнуть, Но внимай: ты не можешь Рогнеды спасти, Не пролив её крови: судьбы так велят». Струны, свирели вторично звучат, Облако кверху с Добрадой летит. Поражённый сей речью, Громвал вне себя, Истукану подобен, вслед смотрит за ней. Рог изумрудный державши в руке, С горькой досадой вскричал богатырь: «Вероломной волшебницы пагубный дар, Ты убийством Рогнеды мне счастье сулишь! Нет! трепещу я от мысли одной, – Сердце из гру́ди ей в жертву летит. Но, Громвал, повинуйся глаголу судьбы, Чародейство Зломара спеши истребить. Если не можешь Рогнеду спасти, Замок разрушить, Зилантов сразить, Богатырскую кровь ты пролей за неё И геройскою смертью любовь увенчай». Красное утро янтарным лучом Сосен столетних верхи золотит; Обращая на полдень коня своего, Оставляет наш витязь и замок и лес. Дебри, вертепы, стремнины, хребты Стонут от тяжких ударов копыт, Пыль густая, как туча, крутившись столбом, По поднебесью вьётся, где скачет Громвал. Мрачным ущельем скалистой горы Выехал рыцарь в обширную степь, – Открывается взорам песка океан, И вдали будто с небом сливается он. Ветр не волнует сыпучую зыбь, Дышит тлетворным дыханием зной; Ни кусты не шумят, ни журчат ручейки, Как в полно́чь на кладби́ще, всё ноет, молчит. В дикой пустыне, в сих страшных полях, Нет ни дороги, не видно следов, Лишь к востоку приметна крутая гора, И на ней крепкой замок чернеет вдали. С жаждой и зноем сражаясь три дни, Смерти препоны расторг богатырь. На коне утомлённом, в кровавом поту, Подъезжает он тихо к подошве горы. В скользких стремнинах навислых камней, Страшно грозящих низринуться в дол, Обрываясь над бездной по узкой тропе, Достигает вершины и замка Громвал. Силой геенны и адских духов Мрачный сей замок построил Зломар. Взгромождённые башни из чёрных камней Предвещают погибель и лютую смерть. В сердце с Рогнедой, с геройством в душе, Буре свирепой подобный Громвал Сокрушает чугунных ворот вереи, В замок крови вступает с булатным мечом. Грозно идёт он, – под крепкой пятой Мёртвые кости, черепья хрустят, Враны, птицы ночные и нетопыри Пробуждаются во мшистых расселинах стен. Облаком вьются над замком они, Воздух колеблет ужасный их крик, И Зиланты, послышав Громвалов приход, Испускают вой, свисты и крыльями бьют. Челюсть разинув, летят на него, Копьями жалы торчат из пастей, Чешуею бренчат, извивая хвосты, Выпускают мертвящие когти из лап. В рог изумрудный трубит богатырь, Звук оглушил их, – как камни падут, Подсекаются крылья из кожи и жил, Погрузившись в сон смертный, горами лежат. Рыцарь в восторге к темнице летит С пламенным сердцем Рогнеду обнять, Но огромная дверь растворяется вдруг, И навстречу выходит в броне Исполин. Грозные взгляды – кометы во тьме, Медь на нём – панцирь, свинец – булава, Серый мох по болоту – брада у него, Чёрный лес после бури – власы на челе. С силой ужасной взмахнув булаву, С свистом в Громвала пустил Исполин. Поражает его по буйно́й голове, Содрогается эхо, по замку звуча. Шлем, зазвеневши, дробится в куски, Сыплются искры из тёмных очей, Булава от удара согнулась дугой, Но не двинулся с места Громвал, как скала. Меч в богатырской руке заблистал, Бурным перуном злодея разит. Разлетелась бы в части и вдребезги медь, Но скользит лезвие по волшебной броне. В бешенстве лютом ревёт Великан, Адом зияет, от злости дрожа, Напрягает он мышцы укладистых плеч, Угрожает Громвала в руках задушить. Смерть неизбежна, погибель близка, Страшные длани касаются лат, Но Громвал, ухватя его ногу, как дуб, Потряхнувши, поверг, опрокинул его. Башне подобно громы́хнул Гигант, Звуком ужасным весь замок потряс, Расседаются стены, валятся зубцы. Он, упавши, в сырой земле яму вдавил. Взявши за горло могучей рукой, Меч ему в челюсть вонзает Громвал, По булату зубами скрипит Великан, Зарыкал, застонал он, подобно волу. Жёлтая пена, багровая кровь Хлещет, клубится из синего рта, Стервенея от боли, со смертью борясь, Роет землю ногами, трепещет, хрипит. Вместе сливаясь журчащей струёй, Пучится, бродит гигантова кровь, Облачком поднявшись, лёгкой пар от неё Образует Рогнеды прекрасной черты. Розы в ланитах, любезность в очах, Алые губы манят поцелуй, По плечам, отливаясь как бархат, власы Осеняют её лебединую грудь. Чуду такому дивится Громвал, Призрак ли это или существо? Приближаясь с надеждой и с робостью к ней, Не мечту, но Рогнеду он к персям прижал. Радости пламень, перун быстротой, Томную душу героя проник, Восхищенное сердце под крепкой броней Потрясает дебелую рыцаря грудь. В страстном восторге целуя её, Голосом кротким Громвал говорит: «Долго, долго тебя я, Рогнеда, искал И по белому свету скитался как тень». Тяжко вздохнувши, вещает она: «Лютый волшебник, коварный Зломар, Раздражённый презренною страстью своей, В чародейский сей замок меня перенёс. Здесь, прикоснувшись волшебным жезло́м, Памяти, чувства меня он лишил; Погрузившись мгновенно в таинственный сон, Я с тех пор в бездне мрака сокрыта была». За руку взявши Рогнеду, Громвал, Тихо спустился к подошве горы, Посадивши её на коня за собой, По дороге обратно стрелой полетел. Замок объемлет глубокая тьма, Громы во мраке свирепо звучат, Аквилоны завыли, сорвавшись с цепей, Затрещало кремнистое недро горы. С рёвом ужасным разверзлась земля, Рухнули башни в бездонную пасть, Ниспроверглись Зиланты, темница, Гигант Чародейство Зломара разрушил Громвал.   ——— • ——— Гавриил Каменев [1802 / Май 1803]   _______________________ (*) Зилантом называли в старину змея, жившего, по баснословному преданию, в пещере одной горы, возвышающейся над Казанкою. И поднесь монастырь, тамо построенный, именуется Зилантовым. А в гербе Казани видно его изображение. — Примеч. автора.     _______________________ 1. Среди посмертных публикаций – известные и другие, более поздние, версии баллады Г. П. Каменева «Громвал», в которых издателями внесены в авторский текст значительные изменения: как минимум, четыре печатных редакции, включая наиболее известный вариант литературной правки В. А. Жуковского («Собрание русских стихотворений», 1811 г.). В обозначении формы и жанра произведения Г. П. Каменева «Громвал» публикаторами, критиками и литературоведами так же наблюдаются значительные расхождения: маленькая стихотворная поэма, написанная особым дактилическим размером (впервые – в «Истории Общества любителей словесности, наук и художеств», 1804 г.); рыцарская повесть; богатырская повесть; волшебная сказка; первая русская оригинальная баллада (Е. А. Бобров, биограф Г. П. Каменева).     Произведение впервые опубликовано в издании Вольного Общества любителей словесности, наук и художеств (Санкт-Петербург, 1804. — С. 110-127)*. _______________________ * Каменев Г.П. Громвал („Мысленным взором я быстро стремлюсь…“) // Периодическое издание Вольного Общества любителей словесности, наук и художеств. — Санкт-Петербург : Морская типография, 1804. — Ч. 1.     → Другие произведения автора : ВЕРСЭТИKА • Произведения

Об авторе ■ Опубликовано: 5 октября 2014 года Текст предоставлен корреспондентом. Дата поступления текста в редакцию альманаха Эссе-клуба ОМ: 04.10.2014