Адий Кутилов и его брат Юрий приехали в Бражниково со своей матерью Марией Васильевной в 1946 году, в школьном возрасте. Они приехали из Иркутской области после смерти отца мальчиков Павла.
Поселились они сначала у деда Матроса, а потом купили домик на две половины на этой же улице, на дедовской стороне. Домик был старенький, рубленный с двумя входами. Позже в другой половине поселилась семья Парашутинских, приехавших из города Бадайбо, что в Якутии. Хозяин семейства Парашутинских Михаил Михайлович был человеком умелым и мастеровым. Он мог починить часы, а также музыкальные инструменты, настроить и сыграть на них. Он был в колхозе первым энергетиком-механиком. При нём в Бражниково появилась электрическая станция, в дома пришёл свет.
Мы с Юрием и Адием дружили с братьями Парашутинскими, со старшим – Валерием и младшим – Владиславом. Часто собирались у них впятером и слушали патефон. Вместе учились в Бражниковской семилетней школе. Юрий Кутилов был с 1937 года, я – с 1939, Адий – с 1940 года. Учились мы все по мере своих способностей. Адий лучше занимался по русскому языку и литературе. Он хорошо писал диктанты и сочинения, нам так не удавалось. Но мы обходили его в спорте, так как он был неспортивного плана. Но опять же по чтению и любви к книгам мы ему уступали. Он любил книги до безумия и читал их взахлёб. В то время в сельской библиотеке в старом клубе, у ячинского перехода, работала Е. П. Бутусова, она вначале не верила в быстроту чтения Адия, даже проверяла содержание и просила его пересказать прочитанное, но потом поняла, что он – читатель от бога. Мы в то время читали, как положено, по-детски, русские народные сказки, рассказы Джека Лондона, Александра Дюма. А он особенно много читал о героях войны.
В 6-м и 7-м классах нашей учительницей по русскому языку и литературе была Л. В. Блинкова. Она часто давала нам творческие задания – сочинить четверостишия про птиц, животных, про времена года. Лучше Адия никто не сочинял и не писал сочинения. В 6–7-м классе с Адием мы сидели за одной партой, первая парта на среднем ряду. Адий не любил, когда у него списывают или заглядывают к нему в тетрадь, не любил он помогать. Позже, когда мы повзрослели, нас взрослые стали брать на охоту на уток, глухарей. Мы с Юрием участвовали в охоте, а он был равнодушен. Он рос немного замкнутым, может поэтому он стал трудным подростком?! Возраст, когда хочется быстрее чувствовать себя взрослым, зачастую подражать старшим и их лучшим поступкам. Кроме чтения, у Адия был ещё один конёк – рисование. Он одинаково хорошо рисовал карандашом, углём, гуашью, а позже масляными красками. Он рисовал всё: цветы, животных, портреты, как на бумаге, так и на стекле. В 1953 году мы с Адием закончили семилетнюю школу. В то время в стране было модным движение стахановцев. Мы решили ехать в город Омск поступать в ремесленное училище на обучение профессии токаря, это была престижная профессия в то время.
Жили мы в Омске у наших бывших односельчан Шрамовых. Мы с Адием сдали в училище документы и нам назначили день собеседования. Но в тот же вечер Адий начал меня отговаривать от профессии токаря, он говорил, что не будет свободы, будешь привязан к станку и всё, а мы способны на большее в этой жизни и более высокие дела. Забрав документы из училища и заняв деньги у земляков на обратную дорогу, мы вернулись на пароходе имени Максима Горького до Тары, а от Тары до Бражниково добрались автостопом. Потом началась моя колхозная биография. А Адий поступил на заочное отделение Московского художественного училища имени Н. К. Крупской. Его трудовая биография началась свободно, подрабатывая на рисовании прикроватных ковров на клеенке, натюрмортов на стекле, он привлекал заказчиков, селян и приезжих.
Вспоминая детство ещё и ещё раз, вижу своего друга Адия каким-то особенным: ну вроде бы такой же, как все, и не такой. Хотя бы в творческом плане. Идём бывало из школы домой – ходили всегда вместе – вот он через каждые 10-15 шажков мог сочинить что-то новое про речку Яченку, про мостик. А мы только слушали. Мы в 7-м классе были старшеклассниками, на девчонок поглядывали, ходили по весне на проталины поиграть в лапту, в «третий лишний». Адий был далёк от этого, он был себе на уме.
Дед Матрос в моей памяти остался почтеннейшим человеком. Его уважали в Бражниково, он носил приличную бороду, кстати она ему шла, как старому моряку, курил трубку. Был очень мудр, тактичен, я не помню, чтоб он говорил бранные слова. На нас, мальчишек, дед Матрос имел какое-то магическое влияние, ослушаться его было просто грешно. Он не учил плохому, а учил житейскому, тому, что нужно было для жизни, по хозяйству, в охоте, на рыбалке и т. д. Нас с братом Адия, Юрием, дед Матрос научил заряжать патроны, готовить рыболовные снасти, обращаться с оружием, делать арбалеты, стрелы к ним, ставить петли на зайцев и т. д. Это был светлый, уважаемый человек в селе. В 1957 году он умер. Братья позже изготовили из цемента надгробную плиту. На ней изобразили якорь, написали фамилию и инициалы деда, положили на могилу.
И вот прошли годы… Нет на свете семьи Кутиловых-Котляровых, остались лишь воспоминания в памяти земляков. Но талант Адия, как магнит, с каждым годом всё больше и больше притягивает к себе новых и новых читателей. Находят его стихи, появляются песни на его стихи, тысячи посвящённых строк в его адрес, а как это здорово! Творческий талант моего друга Адия Кутилова – божий! Это бесспорно! Его звезда ярко горит на поэтическом небосклоне, его стихи – это россыпь тем, образов, это умение творить стихи со своим подходом, взглядом на жизнь, на всё, что его окружало. И мне радостно за друга моего детства – Адия.
Валерий Ткачёв
Чита, 2003
Использованы фотографии:
· Адий Кутилов с братом Юрием и одноклассниками (1951 год).
· А.Александров. «Кутиловский» мост. Село Бражниково, Омская область.
· Надгробная плита на могиле В. Е. Котлярова (Деда Матроса).
Впервые опубликовано:
Чаша : художественно-поэтический альманах. Выпуск второй. Составитель: Н. А. Арзамасцева. – Омск : «Дюма-студия», 2012. – 255 с. : ил.
Материалы сайта могут содержать информацию, не подлежащую просмотру
начало статьи
начало статьи