Не упади в яму
По поводу прошедших на грани веков преобразований в России принято говорить, что убраны камни, о которые народ запинался 70 лет. Не берётся во внимание, что под каждым камнем могла таиться яма. Убрали камни, ямы остались открытыми. Новое государство от них просто-напросто отшатнулось. И народ прыгает через них уже полтора десятка лет. Кто-то перепрыгивает, кто-то падает в зияющую пустоту. А залатать ямы и недосуг, и некому.
Под завалами
Черчилль говорил: «Я немного каменщик, и то, что я вам скажу, основано на опыте. Когда строишь башню, можно спешить, а когда разбираешь – ни в коем случае [это относилось к послевоенной Европе, которую он сравнивал с башней. — М..С.]. Мы начали её разбирать, и надо сделать так, чтобы она не погребла нас под своими руинами».
Внять бы этому мудрому совету нашим правителям, взявшимся разбирать великолепную «башню» – Советский Союз! Не вняли, и огромная часть планеты с её людьми оказалась надолго под завалами.
О национальной идее
Хорошая мысль у профессора Михаила Решетникова, ректора Восточно-Европейского института психоанализа [газета «Аргументы и факты» № 51, 2006 год]: «Людей объединяет обращённость в общее будущее, если оно привлекательно для всех. Это и называют национальной идеей».
Долгие годы объединяющей народы национальной идеей в России был коммунизм. Её не сумели уберечь от альтернативы с приставкой «анти». Теперь предстоит подобно Моисею сорок лет водить народ по пустыням в поисках новой национальной идеи. В этих поисках, наоборот, пока что не маячит альтернатива названию с приставкой «анти». И замаячит ли? Пожалуй для ответа на этот вопрос сорока лет будет мало.
«Я» или «Мы»?
Вот как блестяще Иван Солоневич отвечает на извечный вопрос всех публицистов: от чьего имени следует вести разговор с читателем, от «я», или от «мы»? «Профессионально пишущие люди склонны говорить не «я», а «мы», утверждая таким путём некую безличность, объективность, научность своей беллетристики. В таком стиле говорят монархи: «Мы, Милостию Божией». Но у монархов это имеет какой-то смысл: они говорят от имени безличной традиции. Авторы всегда говорят от собственного лица. Можно отдать обобществлению свои доллары, своих детей и даже жену, но до обобществления личности мы, кажется, ещё не дошли».
Герой нашего времени?
2 мая 1983 года. Посмотрел фильм «Полёты во сне и наяву». Похоже, отечественное киноискусство откровенно начинает изображать для нас «лишнего» человека. Герой фильма сбросил с себя все путы общественных обязанностей (также и семейных) и превращается в обезьяну. Этакая сорокалетняя обезьяна! И все над ней потешаются, жалеют её и любят. Более того, похоже, что многие из молодых зрителей видят в этом персонаже героя нашего времени. Между тем – какая прекрасная игра Олега Янковского!
Через мутную призму
Превратный взгляд на судьбы великих людей так часто оскорбляет светлую память о них. По телевидению показывали фильм об Ангелине Степановой. Акцент сделан на её семилетнюю связь с Николаем Эрдманом. Эрдман, будучи репрессированным и гонимым, всё-таки остаётся с семьёй, а великая актриса выглядит несчастной любовницей. На фоне такого, с позволения сказать, исторического материала девятнадцатилетнее замужество за Александром Фадеевым выглядит для судьбы актрисы как неизбежность, как проза жизни.
Родство душ
Родство душ само пробирается по лабиринтам жизни от человека к человеку. Вечером раздался телефонный звонок. Женщина уверяет, что я её не знаю, а звонит она по поводу моей публикации в журнале «Деловой вестник» о Елене Аросевой. По её оценке, я душевно, доходчиво и коротко сказал о литературном таланте омской актрисы. И буквально всё, что можно было сказать.
Назвалась Верой Георгиевной Ольховской. Бывшая омичка, вдова режиссёра Омского театра драмы.
Стал вспоминать. И действительно, память выкопала из моих ещё студенческих лет такую фамилию. Она была на слуху в пятидесятые годы.
Искусство – такая вещь, что и через многие годы доносит до нас тихое колыхание давно прошедших явлений. И людей.
Стиль Толстого
«В самых лучших, дружеских отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колёс, чтобы они ехали» [«Война и мир», том 1, стр. 40].
Заметим: колёса — ехали. Стиль Толстого. Лев Николаевич зачастую образность выражения предпочитает грамматической педантичности.
* * *
В полном безделье даже слышно, как выпрямляются извилины.
* * *
В жизни, как и в машине, есть механизмы, которые не сразу приводят к аварии. Они готовят её постепенно. Механизм, давший сбой однажды, будет накапливать свой роковой потенциал. Прислушивайся к работе всех механизмов и по возможности вовремя делай профилактику.
Не своя работа
Человек, сбившийся с пути и выполняющий «не свою» работу, подобен полке, на которой всё придвинуто на самый край. Чуть-чуть, и всё падает.
Очухавшись, он собирает, склеивает осколки. И ему кажется, что окружающие только и ждут, чтобы опять всё попадало. И действительно, опять всё падает и разбивается.
Памятник Жизни
Если бы я был скульптором, я бы слепил памятник человеческой жизни. Он был бы наподобие песочных часов на хрупком постаменте. Это символизировало бы две идеи. Первая – что Жизнь как хрустальное изваяние, её легко уронить и разбить. Вторая – она заранее задаётся свыше, измерена и сосчитана до единой песчинки.
Читая Ильина
С некоторых пор философ-эмигрант Иван Ильин стал самым цитируемым авторитетом для политических и экономических либералов в России. Но интеллектуальный багаж уважаемого мыслителя эксплуатируется выборочно. Это и понятно, на фоне принятых за последние годы законов о партиях, о выборах и так далее весьма неуютно было бы отдельным положениям из трудов философа. Например, таким:
О партиях.
Это, по мнению Ильина, в высшей степени опасная форма организации народно-политического мнения. Каждая партия предлагает своё. Каждая партия имеет кадр своих приверженцев. Партии сулят народу. Партия есть союз людей, договорившихся друг с другом о том, каким путём и способом ей лучше всего захватить государственную власть в свои руки. Этот вопрос одни партии решают лояльно и легально, другие тайно и насильственно. Но посягание на всю полноту власти присуще всем партиям. В партиях ведутся особые списки, кому какая должность предназначается… «Идея лучшего гражданина заменяется идеей партийно-угодливого ловчилы. Партийность заслоняет и подменяет качество человека…»
О свободе вообще.
Свободу человека, его верований, его убеждений и политических мнений – не надо подавлять, но её надо воспитывать, оформлять и духовно направлять.
О свободе в России.
Свобода есть умение сочетать независимость с лояльностью. И оба эти начала всегда в России попираются. «Можно себе представить, что начнётся в республиканской России после сорока лет тоталитарного строя!», – восклицает автор.
Заметим, это писалось в эмиграции в 50-е годы прошлого века, уже тогда провидец-учёный смотрел на страну постсоветского периода, который продлиться против его предсказаний ещё на три десятилетия. Какая форма государственного устройства придёт на смену – вопрос отдельный. Но мы теперь доподлинно убедились, что восклицательным знаком свои «представления» и тревогу о будущем мыслитель венчал не случайно.
Материалы сайта могут содержать информацию, не подлежащую просмотру
начало статьи