Сравнительно-историческое языкознание,
сравнительная мифология, психолингвистика, семиотика.
Мои сочинения изобилуют цитатами, поэтому в качестве оправдания предлагаю Вам диалектический антитезис к тезису о бесполезности цитат.
Страсть историка к цитатам связана с идеей о том, что история,
а не частная футурогония, есть наставница жизни.
Историк в ходе исследований чаще всего обнаруживает, что
едва ли не всё самое мудрое уже было сказано, а оптимизм в творчестве связан, скорее, с недостаточной осведомленностью: «Я знал человека столь мало начитанного, что ему приходилось самому сочинять цитаты из классиков» (Е. Лец).
Всякое новое для историка обретает адекватную ценность только в сравнении с тем, что уже известно. Профессиональный историк смотрит на творчество, как на развитие традиции, которой вначале нужно овладеть, чтобы знать – в каком направлении мечтать прилично, а в каком – не очень.
«Цитата не есть выписка. Цитата есть цикада. Неумолкаемость ей свойственна.
Вцепившись в воздух, она его не отпускает» (О. Мандельштам), –
примерно так и сохраняется традиция или устное предание.
Академическая этика историка зиждется на цитатах предшественников,
труды которых суть фундамент его творчества. Владение источниковой
базой – вот самый главный критерий состоятельности историка.
Однако, всё хорошо в меру.
Если автор, как М. Монтень, «цитирует других, лишь для того, чтобы
лучше выразить свою собственную мысль», цитата может быть оправдана.
И совсем другое дело, когда цитата есть сама цель, а не лишь необходимая часть новеллы.
Материалы сайта могут содержать информацию, не подлежащую просмотру
начало статьи