1.
Георгий Вяткин.
Жизнь после расстрела
«Серебряный век» России, конец XIX - начало века ХX-го… Ренессанс русской культуры. Период жизни и творчества её крупнейших представителей на фоне исторических катаклизмов. Многие покинули страну, кто-то пытался бороться, кто-то сразу принял новые «ценности».
Он остался. Слишком сильна была любовь к истерзанной России, слишком красива и желанна была для него Сибирь – его Родина. Остался, чтобы жить и писать вопреки и назло тем, кто надругался над вечными истинами и традициями, кто вдалбливал только своё миропонимание и не терпел иного, кто разрушал Храмы.
Георгий Андреевич Вяткин – одна из малоизвестных, но ярких звёзд «Серебряного века».
Гремевший своими стихами в начале ХX века по всей России, печатавшийся в большинстве литературных журналов и сборников Санкт-Петербурга, Москвы, Берлина, многих других городов, опубликовавший почти одна за другой немало книг, получивший Всероссийскую премию за лучший рассказ (и это в годы расцвета творчества Ивана Бунина, уже тогда – мастера малых прозаических жанров), работавший при правительстве адмирала Колчака, он не принял октябрьский переворот, «ненавидел большевиков», пытался противопоставить чуждой ему идеологии свои певучие красивые стихи и рассказы.
Такое отношение к себе власть не простила. В конце страшного 37-го года поэт был арестован и после двух допросов приговорён к расстрелу. Нужно было выполнить план по врагам народа.
После расстрела в начале 1938 года его книги запретили, его имя забыли. Наступила долгая ночь полного забвения. Семья скрывалась в глухой сибирской деревне.
Только в 1991 году его дочь получит подлинное свидетельство о смерти: 8 января 1938 года – расстрел. А до этого он как бы жил в головах чёрных фантазёров НКВД почти четыре года – первое свидетельство о смерти датировано октябрём 1941 года: артериосклероз.
Вот так. Просто и нагло.
Ненавидели тогда Таланты, злобствовали, завидовали, не понимали, не пытались и не хотели понять. Да и зачем было задумываться над чарующими строчками, над изумительными рассказами, над неистребимым жизнелюбием и оптимизмом, над чьей-то печалью и радостью, когда есть устав партии, есть газета «Правда», а всё остальное – пустое.
Вот так. Без всяких глупых сомнений. Просто и ясно.
Расстрелян, запрещён, забыт.
Забыт на долгие годы, вычеркнут из списков…
Я весь – порыв. Я весь – исканье.
Далёк мой Бог. Суров мой путь.
И страшно вечное алканье.
Пойми. Прости. И позабудь.
(Г. Вяткин)
Поэт, прозаик, эссеист и журналист, драматург, один из основоположников современной сибирской литературы – Георгий Андреевич Вяткин.
Знакомьтесь!
2.
Георгий Вяткин.
Жизнь до расстрела
Минувшее бессмертно на земле.
Верую: силой твоей, Человек,
Жизнь безотрадную, пошлую, серую
Преобразишь ты навек…
Верую!
Г. А. Вяткин
Георгий Андреевич Вяткин родился 25 апреля (по старому стилю: 13 апреля) 1885 года в сибирском, далёком от Европы, городе Омск, где незадолго до его рождения отбывал свою каторгу Фёдор Михайлович Достоевский.
Его отец – Андрей Иванович, старший урядник омской казачьей станицы, музыкант; мать – Анна Фоминична, швея. Три сестры – Таисия, Елизавета, Евгения.
В конце XIX века семья переезжает в Томск, тогдашнюю культурную столицу Сибири. Юный Георгий учится в церковной школе, а уже в 15 лет (!) работает в сельской школе учителем.
В 1902-1903 годах учится в Казанском учительском институте, но его отчисляют за эпиграммы на преподавателей.
Первое стихотворение публикует томская газета «Сибирская Жизнь» 9 января 1900 года. Георгию было всего 14 лет.
С 1905 года его произведения печатаются в большинстве крупнейших российских литературных журналах – «Вестник Европы», «Русское Богатство», «Современник», «Нива», «Сибирские вопросы», «Ежемесячный журнал» и других.
Он становится известен в России.
Работает в «Сибирской Жизни», сотрудничает в многочисленной периодике сибирских городов, включая родной Омск. Часто бывает в российских столицах. Пишет много, даже очень много, пробует себя в различных жанрах.
Знакомится с мэтрами русской культуры – Б. Зайцевым, А. Куприным, В. Короленко, В. Брюсовым, А. Блоком, А. Толстым, М. Горьким, В. Комиссаржевской, многими другими.
Своим человеком входит в знаменитые Телешовские «Среды».
1912 год – всероссийская литературная премия за лучший рассказ.
1914-1915 годы проводит в Харькове, работает в местной газете «Утро», где знакомится с И. А. и Ю. А. Буниными.
Путешествует по Алтаю, Сибири, Польше, Финляндии.
На Алтае он знакомится со своей первой женой – этнографом Капитолиной Васильевной Юргановой. Позднее, в годы Ленинградской блокады, она была одной из пяти сотрудников знаменитой петровской Кунскамеры, которые сохранили бесценную коллекцию. Она же сохранила пока единственно известный нам архив Георгия Вяткина, находящийся сегодня в Пушкинском Доме, в Санкт-Петербурге.
Первая мировая война – служба в санитарных частях Северного фронта под началом поэта Саши Чёрного.
1917 год приносит ему успех, из печати выходит сразу три его книги – «Опечаленная радость» (Петроград), «Золотые листья» (Петроград) и «Алтай» (Омск).
Несколько раз Г. А. Вяткин посещает Алтай, пишет немало путевых очерков об удивительной природе Алтая, о его жителях, их обычаях и нравах. В селе Анос – на берегу царицы рек Катуни – в своём доме его принимает известный алтайский художник Григорий Иванович Чорос-Гуркин. Там, вдалеке от больших городов, собираются выдающиеся люди Сибири того времени – Г. Н. Потанин, В. Я. Шишков (автор «Угрюм-реки» прокладывал в начале прошлого века Чуйский тракт), Г. Д. Гребенщиков, В. И. Анучин, многие другие… Село Анос становится как бы своеобразным культурным центром Сибири, притягивающим к себе не только красотой Катуни и окружающих её гор, но и величием и чистотой мыслей собиравшихся там людей.
Не приняв октябрьский переворот, в начале 1918 года возвращается в Томск, и почти сразу – в Омск, который осенью 1918 года становится столицей России. Верховный правитель адмирал А. В. Колчак приглашает Г. А. Вяткина на работу в отдел газетных обзоров. В качестве корреспондента Вяткин сопровождает Колчака в его поездах на фронт.
В 1918 году активно участвует в издании журналов «Единая Россия», «Возрождение», «Отечество», печатается в газете «Заря». И снова очень много пишет, читает лекции перед войсками о русской литературе, читает свои стихи, создаёт писательские организации.
В 1919 году Г. А. Вяткин становится членом Всероссийского (в те годы ещё Императорского) географического общества, которое всегда было культурным ядром России.
Увы, жизнь сложилась так, что идти по этому непонятному и чуждому ему пути, свыкаться с окружающей действительностью, ему всё же пришлось. Недолго…
Но адмирал Колчак терпит поражение, бежит в Иркутск. С ним уходит и Вяткин.
В Иркутске его арестовывают и возвращают в Омск, где подвергают суду военного трибунала. Приговор мягкий – поражение в избирательных правах.
Он остаётся в Омске, находит здесь своё семейное счастье.
Расставшись с Юргановой в 1922 году, Георгий Андреевич знакомится с младшей дочерью известного омского врача Николая Васильевича Афонского – Марией. Красавицей Марией. У неё тоже второй брак, первый муж неожиданно умер.
Чуть позднее в семье Вяткиных появляется дочь Татьяна. Вроде бы жизнь налаживается.
А действительность становилась всё суровее.
«…светлая мечта многих поколений русской передовой интеллигенции была безжалостно разбита, поругана и осмеяна рукой пьяного матроса…»
Он понимает – долго так жить невозможно.
Старается отвлечься огромным объёмом работы. Пишет много, но нет уже той откровенности и жизнелюбия… Хотя, как знать, возможно, они – откровенность и жизнелюбие – остаются за гранью известного, остаются в его душе, в его письменном столе. Да и узнаем ли это когда-нибудь?
Он предчувствует свою судьбу, и это его предчувствие находит подтверждение в истории одного из героев романа «Открытыми глазами», которого арестовывают по совершенно абсурдному обвинению… Думал, знал ли Георгий Андреевич, что и его ждёт та же участь? Наверное, знал.
Вяткин остаётся верен себе, он не может и не хочет восхвалять большевиков.
Пишет о природе, пишет большую поэму «Сказ о Ермаковом походе», много работает в Сибирской энциклопедии после переезда в Новосибирск в конце 1925 года.
Поэт предчувствует надвигающуюся беду. Он отправляет маленькую дочь в Омск за пару месяцев до ареста.
16 августа 1937 года за ним приезжают, следует два допроса, а 25 декабря пресловутая “тройка” выносит приговор – расстрел.
Жизнь обрывается…
1956 год – полная реабилитация, возвращение всех прав.
Мне кажется, что я когда-то жил,
Что по земле брожу я не впервые:
Здесь каждый камень дорог мне и мил,
И все края давно-давно родные.
Вином любви я душу опьянил,
И в ней не меркнут образы былые
И вечен в ней родник грядущих сил.
— Да будет так! Да здравствуют живые!
Пройдут часы, недели и года,
Устану я, уйду во мрак, истлею,
Но с миром не расстанусь никогда.
Могильной тьме моя душа чужда,
Влюблённый в жизнь, я вновь воспламенею,
Мне кажется, я буду жить всегда.
(Г. Вяткин. 1912 г.)
С 1959 года его робко начинают вновь печатать, а в 2007 году, после шести лет труднейшей подготовки, выходит в свет первое пятитомное собрание сочинений Георгия Андреевича Вяткина; в 2012 году выходит дополнительный том собрания сочинений.
В центре Омска – на Аллее литераторов – в его честь установлен Памятный камень. Одной из библиотек Омска присвоено имя Георгия Вяткина. В Омске появилась улица Георгия Вяткина. О его творчестве пишут диссертации, его произведения изучают в школах.
3.
Георгий Вяткин.
Творчество:
«исповедь горячего славянского сердца»
Что мир без творчества,
и что без мира ты?
Я верю, будет жизнь,
как в первый день свежа…
Г. А. Вяткин
«Прекрасная женщина улыбнулась.
Дайте, пожалуйста, отзыв о прекрасной улыбке прекрасной женщины.
Кудрявый, милый ребёнок звонко засмеялся.
И на душе у всех стало светло и отрадно…
Дайте, пожалуйста, отзыв о звонком смехе… милого ребенка.»
– так писал в 1918 году известный сибирский критик, подписывавший свои статьи псевдонимом «Дедушка Фаддей», когда его поспросили дать отзыв на книгу стихов Георгия Андреевича Вяткина «Алтай».
«Никаких бурь, никаких метелей – в стихах, его, слава Богу, нет. И всё-таки – это не мешает быть ему настоящим “Сибирским поэтом”… О Сибири давно уже можно говорить, не вспоминая о каторге. Сибирь вовсе не специализировалась на бурях, снегах и метелях. Она не вечно мрачна и нахмурена… Она умеет и ласково смотреть, и нежно улыбаться…»
И резюмирует:
«Г. А. Вяткин – лучший из Сибирских поэтов.»
Бог окропил долину огоньками,
Посеял щедро лилии по ней.
Остановись! Тайга теперь за нами.
Ночуем здесь. Рассёдлывай коней.
Вечерний час задумчив и прохладен,
Серп месяца прозрачен и остёр.
А даль во мгле. Из синих горных впадин
Ползёт туман. Но мы зажжём костёр.
* * *
Какая глушь! На камне встали камни,
И вздыбились утёсы на утёс.
И нет пути. И всюду мох порос,
Сухой, как пыль, невыразимо давний.
* * *
Текут века, покорны и безгневны.
Течёт вся жизнь – к печальной вечной мгле…
Но эта ночь, но этот голос древний…
Минувшее бессмертно на земле.
[Г. Вяткин]
«Прекрасные стихи!
Привет вам, прекрасный певец Сибири!»
«Вот Вяткин у вас – поэт!» – так высоко оценивал Георгия Вяткина великий русский писатель Максим Горький.
«И вот теперь, вернувшись снова…», Вы, Георгий Андреевич, ведёте нас к светлой и яркой жизни, к чистоте отношений и мелодичности языка нашего, к ясности и торжественности мыслей и поступков, к пониманию каждой былинки, цветка, дерева, реки, к солнцу и бескрайнему небу.
И хочется читать и читать Ваши произведения, познавать трепещущую в них Вашу душу, соприкасаться с каждым Вашим словом, строчкой, стихотворением, рассказом…
Вот лишь несколько строчек из его изумительного и в то же время такого сложного для написания жанра, как «Венок сонетов»:
О всём, чем жил, с улыбкою вздохни.
Ты был дитя, ты был цветок весенний,
Потом пора безумств и вдохновений,
Любви и грёз неверные огни…
…Земля цветёт, любимая живая.
Который раз свой путь благословляя,
Её полями медленно иду.
И – скромный дар, сыновний дар отчизне,
К ногам земной, печально светлой жизни
Венок сонетов радостно кладу.
[Г. Вяткин]
«Идти всегда вперёд длинными бескрайними дорогами тревожных исканий, – писала Ада Чумаченко в газете «Сибирская Жизнь» (г. Томск, 5 мая 1912 г.), – смотреть на мир широко открытыми, жадными глазами и видеть этот мир всегда новым и свежим – радостно и нужно для сердца <…> Откликнуться на каждый призыв жизни и улыбнуться каждой звезде и каждому сердцу, ожидающему этой улыбки – должен суметь поэт, – если хочет он, чтобы его песня была живой и нужной, трепетной и волнующей».
Георгий Андреевич был именно таким.
В этом я, его внук, убеждаюсь с каждым днём всё более и более, изучая материалы о нём, о его друзьях, путешествуя по следам его жизни…
Его сонет «Мне кажется…» носит программный характер. В нём вся суть убеждений автора – неиссякаемое Жизнелюбие.
Сонет – вообще один из любимейших его жанров. Он написал их немало, и писал с явным удовольствием. А что может быть лучше радости творчества?
Другой свой сонет Георгий Вяткин посвящает Ивану Бунину, которого хорошо знал лично и поддерживал дружескую переписку с ним долгие годы.
И на моей суровой стороне
Леса шумят певучим нежным шумом,
И в полусне, печальном и угрюмом,
Поют, поют о солнце и весне.
Я в них бродил. Отдавшись смутным думам,
В таинственной и хрупкой тишине
Не раз внимал я их незримым струнам,
И нежность их теперь поёт во мне.
О, Север мой, люблю тебя – до боли,
Но даль зовёт, но сердце жаждет воли
И новых стран, где ярче жизнь и свет.
Не мало мук, не мало испытаний,
Но счастлив я, – я знаю боль скитаний
И радость встреч, которой слаще нет.
(Г. Вяткин)
Немало стихотворений на вечную тему любви. В них Вяткин предельно откровенен, и в то же время его любовь к России, к Сибири проступает вполне совершенно явственно: «Тебе – мои цветы, а ей… ей – жизнь моя».
Великолепны его стихи, посвященные природе, Алтаю.
Ненастье и сумрак. И горы угрюмы.
Ты брови седые нахмурил, Алтай,
И тягостно думаешь горькие думы…
Грустишь ли о прошлом? Иль сетуешь гневно?
Считаешь ли годы свои? Не считай.
Ты древен, но юн красотой неизменной…
Одно лишь мгновенье – об острые кручи
Порвутся туманы, и даль заблестит
И ты улыбнёшься, весёлый, могучий!
И рек твоих струи расплещутся звонко,
И ветер хвалою тебе зазвучит…
О, царь величавый – с душою ребёнка!
(Г. Вяткин)
Быть может, не каждый сможет оценить их по достоинству. Но тот, кто видел описанную в них красоту – поймёт автора и так же, как он, беспредельно полюбит наш край, нашу Сибирь, её жемчужину – Алтай. (Книги: «Алтай», Омск, 1917 г.; «Чаша любви», Новониколаевск, 1923 г.)
Вчитайтесь в эти красивые строки:
«Не верьте мне, но я всё-таки скажу, что я слышал, как пела заря…»
«…Слёзы брызнули у меня из глаз. Я опустился на колени, на влажный песок, прижался обнажённой головой к земле и благоговейно поцеловал холодный мёртвый камень… И тогда три песни слились в одну: песнь волн, песнь зари и песнь моей души, обретшей Бога.»
(Г. Вяткин)
Наверное, это дано далеко не каждому. Не каждая душа человеческая способна так откликнуться на величие и красоту природы…
Георгию Андреевичу было 22 года, когда он писал эти строки.
А вы можете ответить ему таким же пронзительным душевным откровением?
Гражданская позиция Георгия Андреевича чётко прослеживается в его произведениях, написанных в годы правления адмирала Колчака.
Яркий пример тому – книга «Раненая Россия» (Екатеринбург, 1919 г.).
День уходит. В свете месяца
Сердцем кроток, взором тих
Старый дед, вздыхая, крестится:
— «Помяни рабов Твоих».
Даль закатная румянится,
Над рекой туман встаёт.
С верой сердце не расстанется
Даже в вихре непогод.
Милый дед! Душой скорбящею
Оглянись на скорбный путь
И Россию – мать болящую –
Ты в молитвах не забудь.
* * *
И все же идём мы и верим:
Мы дети Единой России,
Единой великой страны.
(Г. Вяткин)
Каким же был он, неизвестный известный нам Поэт?
Я не видел его…
Маме было всего 12 лет во время его ареста.
«Он был очень добрым, мягким, истинно интеллигентным человеком, никогда ни на кого не повышал голос…», – часто повторяет она. Невысокий, энергичный, нежный, заботливый. Бесконечно любивший свою семью, свою измученную Родину, свою Сибирь.
…Но всё ж, Сибирь, ты сердцу дорога,
И не забыть мне эту даль с обрыва…
Простым и понятным языком говорит он читателям в своих произведениях о жизни, и сердце благодарно тянется навстречу этим тихим и нежным строчкам. Искренность, интимность, благословляющая улыбка и светлая, осиянная внутренним светом, грусть – вот что делает близким сердцу творчество Г. А. Вяткина.
Мир безбрежно – велик, бесконечно – чудесен
Бесконечно и вечно красив…
— Как вы можете жить без чарующих песен,
В городах, и у рек, и у нив?
Дерзок клёкот орла… и всегда полнозвучно
Бьются волны о гордый утёс…
— Как вы можете жить так уныло и скучно,
Задыхаясь от стонов и слёз?
Сколько звёзд! Вы считали ли, бледные люди,
Сколько звёзд в голубой вышине?!
— Как вы можете жить, не мечтая о чуде,
Об иной, о нездешней стране»?
(Г. Вяткин)
Он всегда считал, что вся русская литература – «это, прежде всего, отклик на человеческое страдание, крик уязвленной совести, исповедь горячего славянского сердца».
И я чувствую это, вчитываясь и вдумываясь в его стихи и в его прозу, в родные для меня строки. Он беспредельно любил свою Родину, Сибирь, восхищался красотами каждого её уголка, с нетерпением ожидал прихода весны, как предвестника улучшения погоды, а, может быть, и жизни… Он отчаянно верил в это далёкое улучшение жизни…
Своей стезёй светло и вдохновенно
Иди вперёд, сверши заветный круг,
Всему живому вечный брат и друг
И в радости и в горе – неизменно.
Скорбит земля под ношей крестных мук,
Но Творчество, как солнце над вселенной.
Ты слышишь зов: быть с красотой нетленной,
Ты видишь лес поднятых к солнцу рук?
Пусть мишурой блестит докучный рынок,
Нет, – глух и слеп к соблазнам суеты,
Не изменяй путям своей мечты.
И всех и всё зови на поединок
Во славу жизни, воли, красоты.
Что мир без творчества, и что без мира ты?
(Г. Вяткин)
Он много страдал, в юности жил бедно, даже очень бедно, и поэтому человеческое страдание для него – не отвлечённое понятие.
«Опечаленная радость» – так назвал он одну из первых своих книг. Пожалуй, эти два слова – и есть его жизнь.
Георгий Андреевич не терпел пошлости, трусости, лжи, лени, насилия, не терпел издевательств над чужими душами и сердцами…
В море унынья и пошлости,
В безднах страданья безбрежного
Все мы – искатели жемчуга,
Чистого, светлого, нежного.
К грёзам безумным прикованы,
В радость исканий влюблённые,
К Острову Счастья несёмся мы,
Лаской зари осенённые.
В море унынья и пошлости,
В безднах страданья безбрежного –
Слава искателям жемчуга,
Чистого, светлого, нежного.
* * *
Мы все – как будто в маскараде,
Бесцельно кружимся и лжём…
И – каждый в маске,
каждый – в маске,
В наряде странном и чужом…
Глядим в глаза. И ловим мысли.
И тайно думаем: поймёт…
И ждём, когда душа чужая
Другую душу позовёт…
Но каждый в маске, каждый в маске…
И долго, долго не поймёшь:
Где радость, истина и вера
И где безумие и ложь…
Уходят годы – сердце верит.
Мелькают маски – сердце ждёт,
И даже, кровью истекая
Гимн жизни радостно поёт…
(Г. Вяткин)
Известно, что проза, написанная Поэтом – особая проза, освещённая светом духовно тонкого, чистого, трепетного и острого восприятия реалий земной и неземной жизни. И потому отношение к таким прозаическим произведениям – отношение, как к исповеди выстраданного сердца, как к поэзии, выраженной разве что без рифмы…
Рассказы Г. А. Вяткина необычны, своеобразны. Написаны изящно, легко, искромётно, и нередко напоминают и стихи в прозе, и притчи, и этюды. Или всё это вместе. Или, может быть, это какой-то неизвестный новый жанр. Кто знает?
Вот вникните лишь в небольшие отрывки из его рассказов, и вы сами это поймёте:
«Человек должен, прежде всего, быть чутким к красоте… Красоту же я понимаю в самом широком значении этого слова, включая сюда и здоровье, и силу, и великодушие, и мягкость, и способность на самопожертвование.»
«Много тайн и загадок в мире, и в сущности никто не знает ничего. Но наше сердце знает много, гораздо больше, чем разум. И, если он внемлет голосу сердца, – найдёт радость даже в страдании и благословит горе. Может быть, красота горя выше красоты радости, и, может быть, богаче всех тот, кто больше всех страдал? Разве не из страданий вырастает душа?»
«Любя человека и жизнь, я беру за отправную точку моих размышлений то кажущееся мне бесспорным положение, что каждый человек есть носитель своего собственного, сложного, богатого и разумного мира, есть сосуд Вечного Духа, пришедший на землю только раз; никогда не повторяющийся и, значит, стоящий выше всяческой цены…»
(Г. Вяткин)
Читая его чарующую прозу, я понимаю, что очень много в ней, как, впрочем, и в поэзии автобиографического. Наверное, это естественно.
Как и все, он влюблялся и любил, и был любим, и был отвергнут…
А как он любил свою жену Марию! Она была заметно моложе его и необычайно красива. Даже в глубокой старости её юная красота светилась сквозь паутинку морщинок…
Лицо твоё усталое, лицо твоё счастливое,
Горячее дыхание, цветы и тишина,
И утро безмятежное. Блаженно молчаливое…
Спи, тихая. Спи, нежная. Спи, юная жена…
Из кубка страсти, чистая, в неизъяснимом трепете,
Пила ты – поцелуями – пьянящее вино…
(Г. Вяткин)
Георгий Вяткин – бесспорно один из крупнейших поэтов Омска и Сибири, а возможно и России, один из основоположников современной сибирской литературы.
Мы, сибиряки, вправе гордиться им, учиться у него красоте и чистоте духа, глубине чувств и искренности желаний.
И ещё один отрывок из «Венка сонетов»:
Мой скромный дар, сыновний дар отчизне –
Узор стихов, который я сплетал;
В них каждый день, как блещущий кристалл,
И каждый миг, как луч в хрустальной призме.
(Г. Вяткин)
4.
Георгий Вяткин.
Возвращение из-за грани…
Я верю, будет жизнь,
как в первый день свежа…
Как в грёзах юности,
свободна и прекрасна.
Кто дерзновенен был –
тот вспыхнул не напрасно.
Г. А. Вяткин
Передо мной – пять томов собрания сочинений Георгия Андреевича Вяткина.
Издание состоялось. Такого объёмного издания не было никогда. Никогда и нигде. Большую часть опубликованных в издании произведений никто из живущих ныне людей не читал. Никто.
Для мировой литературы открыт новый, неведомый и загадочный, с чистым сердцем и открытый душой ко всем людям, удивительный и в значительной мере неповторимый автор. Писатель, повторивший судьбою своею судьбу измученной России. Писатель, уничтоженный властью большевиков, но живущий в своих стихах, рассказах, эссе, пьесах…
Писатель, вернувшийся к нам из-за той страшной грани, пробитой пулей 8 января 1938 года…
Позади непростая и невероятно интересная, упоительная работа над этими книгами. Но разве думаешь о трудностях, когда делаешь что-либо от души…
Колоссальная ответственность перед Памятью деда, перед читателями России. Было и страшно, и радостно…
Сколько мудрости и опыта впитал я в себя за годы работы над изданием!
Каждое стихотворение, рассказ, очерк, статья Георгия Андреевича отбирались для публикации в издании после долгого обсуждения, отбиралось самое лучшее из творческого наследия Вяткина.
А сколько трудов стоило собрать это наследие, разбросанное в бесчисленной периодике Сибири, Москвы, Петебурга.
И, наконец, главная находка – архив Капитолины Васильевны Юргановой-Вяткиной, первой жены Георгия Андреевича, который она сохранила и передала уже в преклонном возрасте в Пушкинский Дом.
Сколько сотен и тысяч газет и журналов с произведениями моего деда я прочитал и переписал, перекопировал для будущего издания…
И продолжаю заниматься этим и сейчас, уже после выхода в свет всех книг собрания сочинений. И твёрдо знаю – издание будет продолжено! Ещё два тома!
Георгий Андреевич в одной из своих анкет писал, что им создано примерно сорок объёмистых томов различных произведений… Не все они вошли в издание, не все ещё нам известны.
По мельчайшим крупицам собирали мы и биографию Г. А. Вяткина. По письмам, по адресам, по датам. Где жил, куда и когда ездил, с кем общался, с кем дружил… И здесь ещё много белых пятен.
Вычеркнуть человека из жизни, запретить читать его книги – легко, заставить навсегда забыть – нельзя…
Его вновь печатает журнал, которому он отдал немало лет своей жизни, – «Сибирские Огни», его сонеты входят в сборник «Русский сонет», его стихи публикует книга «Белая Лира», сборники поэтов «Серебряного века», сборники поэтов ГУЛАГ'а…
Его стали изучать в омских школах и ВУЗах, по его творчеству пишут диссертации, сочиняют песни и романсы…
Георгий Андреевич возвращается к нам, к своим землякам, к своим родным и друзьям, к российскому читателю.
Избранники с душой благоуханной,
Художники, поэты, мудрецы,
Достойные и славные борцы
За радость жить и мыслить неустанно,
Они ушли… Но, правдою желанной
Связавшие начала и концы
Наш утлый чёлн к земле обетованной,
Они влекли, бессмертные гребцы.
И если в скорбной, жизненной пустыне
Из тьмы веков нам светит и доныне
Их вечная и страстная Мечта,
Люби их путь, их музыку, их строки…
Дитя моё, мы в мире одиноки,
Но с нами Мысль. Но с нами Красота.
(Г. Вяткин)
Приятно сознавать, что немало сделал для того, чтобы вернуть читателям произведения моего любимого поэта и писателя, моего родного и любимого Деда, хоть как-то извиниться перед ним за поруганную честь, за унижения большевистского варварства, за пулю в сердце его и в души наши…
Прости меня, Дед, прости за всё, что выпало на твою долю, за всех тех, кто никогда не стал бы просить прощения, да и не понял бы никогда, что покаяние – путь к спасению души…
…Осенний день стоит в Омске. Радостно, отрадно на душе – ко мне вернулся мой Дед. Я брожу по омским улицам и разговариваю с ним…
В чаще леса нежданная просинь –
Голубое окно в синеву.
Словно сказочный сон наяву –
Золотая хрустальная осень.
Жаль идти. Жаль и шагом нарушить
Эту тишь, этот сон золотой…
Нет, склониться к сосне головой
И молчанье, как музыку слушать…
(Г. Вяткин)
И хочется слушать его и слушать, и хочется много ему сказать… Ты ведь теперь от нас не уйдёшь, правда?
Материалы сайта могут содержать информацию, не подлежащую просмотру
начало статьи