Научное исследование проблемы предполагает ее оценку с диаметрально противоположных сторон. Объективная истина изучается не только в аспекте «как должно быть», но и «как есть». Поэтому отметим следующее.
Президент Российской Федерации на коллегии Генпрокуратуры России заявил, что «объем фальсифицированных товаров на отечественном рынке видеопродукции составляет почти 70 %, а программного обеспечения – около 90 %. Почти весь программный продукт у нас контрафакт» [1].
Видеорынок заполнен фальсифицированной продукцией: от 50 % в Москве до 90 % на Дальнем Востоке. Это происходит за счет незаконного допечатывания тиражей или издания книг, переведенных без разрешения правообладателей. Кабельное телевидение на 90 % использует программы и фильмы без всякой оплаты.
Следовательно, контрафактная продукция массово распространена, пользуется спросом у широких слоев населения. Существует обратная зависимость между экономической обеспеченностью региона и уровнем распространения контрафактной продукции. Чем богаче регион, тем меньше там контрафакта.
Экономические предпосылки имеют определяющее значение в увеличении фальсификата на рынках нашей страны. Например, лицензионный диск с программным обеспечением стоит до 10 тыс. рублей, его «пиратскую» версию можно купить за 100 рублей.
Но есть и иные причины распространения данного явления. Так, даже обеспеченные граждане не желают переплачивать, если есть возможность приобрести подобную продукцию по меньшей цене. В чем принципиальное отличие «пиратского» диска от лицензионного? В качестве, престижности, иных факторах. Не последнее место занимает цена. На фоне стоимости, в сотни раз превышающей аналог, плюсы лицензионной продукции нивелируются. Рынок контрафакта ввиду его неуррегулированности государством объективно отражает цену продукции и ее стоимость в глазах потенциальных потребителей.
С одной стороны, высокая цена препятствует покупке легальной продукции, с другой – способствует обогащению правообладателя. Именно этот вопрос имеет такое острое значение для нашего государства. Ведь традиционно в России все изобретения становились достоянием общества, а их разработчики получали моральное удовлетворение от общественного признания.
Эпоху первых научных открытий, период институционального оформления научных и конструкторских направлений трудно представить как гонку за прибылью. Ни таблица Менделеева, ни радио Попова, ни космические аппараты не были оформлены как интеллектуальная собственность их владельцев. Они по умолчанию принадлежали обществу и во имя его были созданы.
В современных условиях права на интеллектуальную собственность являются предметом коммерческой деятельности, основная цель которой – извлечение прибыли. Чем она больше, тем успешнее коммерческая деятельность. Например, в 1991 году доход от всех видов индустрии авторского права в США (программное обеспечение, кинематография, телевидение, музыка, звукозапись, издательство и пр.) составил 325 млрд. долларов т. е. примерно 5,5 % валового внутреннего продукта страны. В Великобритании функционирование института авторского права позволяет ежегодно увеличить валовой внутренний продукт на 3,6 %. Увеличение сферы интеллектуальной собственности обгоняет темпы роста экономики.
Логика коммерческой деятельности не всегда предполагает повышение цен за счет увеличения общественной пользы от продукции. Иногда желание получить сверхприбыль доминирует при аргументации повышения цены. Специфика интеллектуального продукта такова, что в итоге ее автор определяет ее стоимость. А это вопрос личных амбиций. Потому уместно предположить, что стоимость интеллектуальной собственности и производимой на ее основе продукции существенно завышена.
Из всего сказанного следует, что тенденция к спросу контрафактна в ближайшее время сохранится. Правоохранительные механизмы по его ограничению натолкнутся на экономическую и моральную поддержку «пиратства» широкими слоями населения. Полагаем, что приоритетное направление государственного регулирования должно препятствовать погоне за сверхприбылью обладателей авторских и смежных прав.
Материалы сайта могут содержать информацию, не подлежащую просмотру
начало статьи